А теперь зарежут мальчишек, не знающих законов чести!
«Бабушка, не надо! — хотел крикнуть Яцек, чувствуя, что готов простить гадкому Мирчо что угодно: камни, оскорбления, драку не по правилам. — Ты их уже напугала! Они больше не станут меня обижать!»
«Это не твоя бабушка, — ответил чужой, взрослый голос. Это он минутой раньше взорвал сердце Яцека Деггеля. — Это временное жилье крыс, мерзких пакостников. Она одержима. Берегись…»
Косматые злыдни не уйдут просто так, понял Яцек. Им нужно что-то дать взамен бабушки. «Берегись…» — повторил осторожный голос. «Другое тело…» — услышал мальчик, пораженный странной, выборочной глухотой. Никакого другого тела, кроме своего, у него не было.
Он поднял к небу руки, как колдун на картинке в одной из книжек:
— Ко мне! Идите ко мне! Все идите! Я зову вас!
Из него к бабушке хлестнули крепкие, просмоленные нити с рыболовными крючками-тройчатками на концах. Крючки впились в косматых, выволакивая их наружу. Трясясь от ужаса, соседские дети потом скажут: «Он превратился в костер.» Так и скажут: стоял, мол, и горел. И будут кричать по ночам, обмочив простыни, когда им приснится: вой, собачий вой летит в небо из глотки старухи, а из ее живота прыскают глянцевые кляксы.
Мерзко корчась, кляксы спешили к пылающему Яцеку.
Бабушка упала, забилась в конвульсиях, выронив нож. Глаза ее закатились, став похожими на два вареных яйца. На губах выступила пена, хлопьями стекла на подбородок. Женщина словно пришла к цирюльнику: бриться.
— Бесы! Спасайся! — завопил кто-то, самый сообразительный.
Но бежать не смог никто: ноги отнялись.
Бесы упирались, норовили повернуть назад, но некая сила тянула их к воплощенному крику: «Я зову вас!» Ныряя в Яцека, бесы с сухим треском сгорали без следа, как насекомые в пламени костра. Это длилось и длилось, сводя окружающих с ума, а потом бесы закончились, и огонь погас.
Это длилось и длилось, сводя окружающих с ума, а потом бесы закончились, и огонь погас. Яцек качнулся, мешком осел на землю и застыл без движения.
Мальчишки бросились наутек.
— …в порядке. Пусть отсыпается — у него упадок сил. Выброс маны не проходит даром. У вашего сына огромный потенциал, сударыня. Но он должен научиться держать себя в руках. Иначе я ничего не гарантирую…
Держать себя в руках? Как нож? Чужой, незнакомый голос. Острый запах снадобий. Он заболел? К нему пришел лекарь? Снадобья пахнут иначе, чем зимой…
— Спасибо, мастер Ламберт! Вы уверены, что кроме вашего отвара Яцеку ничего не нужно?
Мама. Почему она не в ратуше? Где бабушка?
— Совершенно уверен, сударыня. Сон, хорошее питание и мой отвар — по десертной ложке три раза в день. Не волнуйтесь: ваш сын…
Слабость. Зверский голод.
— Мама, я хочу есть!
Над ним склонились два лица в туманных ореолах. Мама и… Кажется, он видел этого человека. В городе. Мастер Ламберт. Он что, тоже лекарь?
— Как ты, сынок? У тебя что-нибудь болит?
Яцек немного подумал.
— Ничего не болит. Есть хочу. А где бабушка?
Ламберт Геррен, дипломированный колдун, обитавший на другом конце Лотрены, примчался к дому Дегеллей сам, без вызова. Такой мощный выброс маны, как извержение вулкана, не мог остаться незамеченным. Восстановив картину по остаточным чаровым отпечаткам и свидетельствам очевидцев, Ламберт был потрясен. Спонтанный экзорцизм без оформления заклятиями, с одновременным уничтожением легиона матерых бесов — и это сотворил ребенок девяти лет от роду?!
Он не соврал: Яцек быстро встал на ноги. Бабушка приходила в себя намного дольше. Вернувшись к хлопотам по дому, она отказывалась говорить о происшедшем. На внука поглядывала с незнакомым прежде благоговением; встретившись с ним глазами, спешила отвернуться. Эмме Деггель было стыдно. Она, женщина с происхождением и принципами, пустила в душу гнилую бесовщину! При виде камня, угодившего в голову внука, она со страстью пожелала сорванцам ужасной смерти! — и стала воплощением мести.
Все это Яцеку позже объяснил приехавший в Лотрену волхв Грозната. Волхва вызвал мастер Ламберт. Колдун знал: Грозната разъезжает по всему королевству в поисках талантливых детей, беря их в первичное обучение.
— У тебя дар, мальчик, — подтвердил Грозната заключение колдуна. — Это прекрасно и опасно, как река, перегороженная сомнительной плотиной. Тебе необходимо учиться Высокой Науке. Иначе дар однажды убьет тебя. Хочешь стать магом?
— Хочу! — с замирающим от восторга сердцем пискнул Яцек.
Грозната хмыкнул. Так ответил бы каждый мальчишка. Но вскоре волхву предстояло убедиться: упорство Яцека — высшей пробы. Он хотел и умел учиться. Идея стать магом захватила ребенка целиком. Он станет великим чародеем! И сбудутся бабушкины мечты о возрождении славного имени Деггелей.
Сказка восставала из пепла. В облике сурового волхва она стояла над Яцеком, задумчиво дергая себя за бороду. Вечером волхв имел разговор с женщинами: Эммой и Жанеттой Деггель. Обе выглядели скорей испуганными, нежели обрадованными. Бабушка первой справилась с замешательством.
— Если у мальчика талант, он должен учиться. Но у нас не хватит средств…
— Об этом не беспокойтесь, — прогудел Грозната.
Отпустить ребенка с волхвом женщины отказались наотрез.