Я огляделся по сторонам:
— Туда!
Ближайшим от нас зданием была часовня.
— Это правильно, командир. Самое время о душе подумать.
Часовня представляла собой очень странное сооружение: кряжистые романские стены и венчавшая их утонченная готическая крыша.
«Надеюсь, на праве укрытия этот мезальянс никак не сказывается», — подумал я.
— Ну что ж, отпустим друг другу грехи! — съерничал Лис, когда мы с ним укрылись в исповедальне.
Помещение церквушки стало наполняться стражей.
— Остается надеяться, что природная испорченность этих джентльменов помешает им прийти к мысли исповедаться в столь поздний час, — прошептал я Лису, вжимаясь в стену.
Вдруг под нашими ногами раздался странный шорох. Мы изумленно воззрились на плиту, которая начала медленно отодвигаться в сторону.
— Это не крыса… — шепотом подытожил я наши наблюдения.
В образовавшемся отверстии блеснула отполированная временем тонзура.
— Спокойно, святой отец, — угрожающе прошипел Лис, зажимая ладонью рот изумленного служителя культа. — Не дергайтесь. Mea culpa![17]
Судя по испуганному выражению глаз монаха, эта новость его нисколько не обрадовала. Две объемистые фляги, нежно прижимаемые к чреву, ясно указывали на цель его паломничества. Он попытался что?то промолвить.
— Тише, отец мой. Тут слишком людно и не место для откровений. — Лис пинком втолкнул монаха обратно в лаз, и мы оба последовали вслед за ним.
Нора, в которой нам довелось очутиться, была явным творением рук благочестивых отцов, нашедших кратчайший путь к источнику aqua vita[18].
Вскоре мы очутились в обширном подвале, сплошь заставленном бочками, бочонками, бутылками, флягами и прочей винно?водочной тарой.
— Побудьте с нами, ваше преподобие, здесь никто, не отвлечет нас от возвышенных молитв и мыслей о тщете всего сущего, — произнес я, зябко поеживаясь.
— Побудьте с нами, ваше преподобие, здесь никто, не отвлечет нас от возвышенных молитв и мыслей о тщете всего сущего, — произнес я, зябко поеживаясь.
В отличие от вина, я чувствовал себя здесь крайне неуютно. Похоже, мои спутники ощущали себя не лучше. Лис, осознав себя отвратительно трезвым, начал лупить какой?то бурдюк, дико вращая глазами и выкрикивая невнятные угрозы принцу Джону, здешнему промозглому климату и всему феодальному строю в целом. У монаха, по?видимому, начали зарождаться какие?то смутные подозрения.
— Пощадите, не убивайте меня! Я помогу вам выбраться отсюда. Я никому не скажу, что видел вас. Не убивайте! Я знаю, где здесь находится потайной ход.
— Вот уж не было печали — убивать священника. Всего лишь небольшая теософская беседа на тему девяностого псалма: «Ибо ангелам своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих»… Постой?постой, что ты там говорил о потайном ходе?
— Клянусь святым причастием, здесь есть… Мы нашли!.. — сбивчиво и радостно затараторил монах. — Да?да, мы нашли его с братом Ансельмом в пустой бочке. Я покажу, сейчас же покажу, только не убивайте!
— Да Бог с вами, отче! О горнем помышляйте, а не о земном. Где там ваш выход?
Лис с нескрываемым сожалением посмотрел на окружавшие его богатства:
— А может, все же повременим с побегом?
— Лучше запомни дорогу, заглянем сюда после победы. На тебя, отче, уповаю! — напутственно шлепнул я по пухлой спине святого отца. — Шевелите ногами.
Уверенно минуя рифы мозельского и токайского, монах резвым аллюром затрусил к пирамиде амонтильядо.
— Здесь, здесь! — Он радостно потянул на себя одну из крышек, и перед нами разверзлась воистину бездонная бочка.
— Прямо «Три толстяка», — хмыкнул за моей спиной Лис. — Падре, на какую капустную грядку мы попадем?
— Не знаю, — пожал плечами падре. — Отпустили бы вы меня, дети мои?..
— Э?э, нет. А как же наш теологический диспут? Ступайте вперед и помните о всеблагости Господней. Монах вздохнул и, обреченно пыхтя, полез в дыру.
— Бодрее, отец мой! Не задерживайте движение! — непочтительно напутствовал первопроходца Лис, сопровождая свои слова увесистым пинком по филейным частям монаха. На наше счастье, ход был значительно шире бочонка, и мы могли двигаться в нем без труда. Идти пришлось долго. К моему удивлению, тоннель был прямой, как стрела, и не имел ни поворотов, ни ответвлений. Наконец, прошагав где?то минут двадцать, мы уперлись в глухую стену.
— Неожиданный финал для столь удачно начавшегося путешествия. Ты не находишь, Лис? Ну и куда дальше, святой отче?
— Не знаю, сын мой. — Священник сконфуженно пожал плечами. — Я здесь никогда не бывал.
— Может быть, здесь просто что?нибудь недостроили? — выдвинул версию Лис.
— Угу. Например, выход. Маловероятно, — произнес я, ощупывая стену. Внезапно мою руку повело сильно вправо, и пальцы сами собой обнаружили небольшое углубление в каменном своде.
— Ну?ка, ну?ка, это уже интересно. — Я провел рукой выше и нащупал точно такое же. — Это. несколько проясняет дело, — пробормотал я, пытаясь прийти в себя от удивления и включая связь.
— Лис, похоже, здесь лестница.
— Падре, когда в последний раз вам доводилось наблюдать чудеса? Смотрите внимательно! Рейнар, давай посох.
Я ткнул палкой гранитный потолок, и она наполовину вошла в каменную толщу.