Открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на удобном ложе посреди небольшой залы, стены которой переливались мерцающим светом бесчисленного множества драгоценных камней. Признаться, я ни разу за всю свою бурную жизнь не видел подобной роскоши. Для того чтобы собрать В одном месте такое количество облицовочного материала, пришлось бы продать с торгов средней величины европейское королевство. В то же время неведомый архитектор, создавший этот неслыханный шедевр, настолько тонко чувствовал душу камней, что они не соперничали, затмевая друг друга, а образовывали единый искрящийся ковер.
«Куда это меня занесло? — подумал я, приподнимаясь на локте и дико озираясь вокруг. — Или это я просто так головой ударился?»
— Я очень рад, что вы остались живы. Мы давно вас ждем, — произнес высокий мужчина, подходя к моему ложу. Признаться, ослепленный блеском и красотой чертога, в котором оказался, я не сразу заметил его.
— Это что, я уже там или еще здесь? — пробормотал я, пытаясь собрать из хаоса звуков и картинок, мельтешащих в голове, нечто, напоминающее мысль.
Человек, подошедший ко мне, был облачен в белые сияющие одежды и сам явственно излучал какой?то странный свет.
— Если вы приняли меня за святого Петра, то вы ошибаетесь. В моем роду никогда не было привратников, — он улыбнулся, — и, как вы изволили выразиться, вы «еще здесь».
— Это радует, — ответил я, с трудом садясь и чувствуя, что самоцветы, украшавшие стены, принялись водить вокруг меня сверкающие хороводы.
— О Господи, голова?то как болит! — простонал я, обхватывая ладонями трескающуюся черепушку и пытаясь активизировать связь. — Лис, ты меня слышишь?
Он не слышал. С тем же успехом можно было бы попытаться разговорить парковую скульптуру. В отличие от меня, связь была, безусловно, мертва. «Хорошенькие новости», — подумал я. Вот уж такой каверзы я никак не мог ожидать. Связи полагалось работать при абсолютном нуле, в пламени костра, выдерживать прямое попадание 357?го «магнума», не говоря уже о прочих превратностях, выпадающих на долю разведчиков. И все же факт оставался фактом. Между тем хозяин чертога, видя, что я все еще нахожусь в состоянии гроги[64], сделал приглашающий жест рукой, и тотчас же в воздухе материализовалась некая полупрозрачная барышня с крылышками, держащая в крохотных пальчиках котелок величиной с наперсток.
— Ага. Все понятно. Я еще не пришел в себя, и у меня галлюцинации. Последствия сотрясения мозга, — нашел я для себя разумное объяснение всему происходящему.
— Выпейте, вам станет легче, — послышался тоненький певучий голосок.
— Отчего не выпить? Мерси, мадемуазель, — принимая сосуд двумя пальцами и опрокидывая его содержимое в рот, произнес я.
В голове заметно прояснилось, но ни фосфоресцирующий незнакомец, ни порхающая передо мной официантка не исчезли.
— Э?э… Не будете ли вы столь любезны, — осторожно начал я, — то есть, если это вас не затруднит… э?э… объяснить мне, куда это я попал? Без сомнения, я несказанно рад встрече с вами, но, видите ли, после падения с лошади я не совсем четко помню детали нашего знакомства.
Крылатое существо прыснуло в ладошку и исчезло.
Крылатое существо прыснуло в ладошку и исчезло. Светлая личность загадочно и насмешливо улыбнулась.
— А вы и не можете этого помнить. Никто из смертных не знает пути в мой дворец. Я — Оберон, Верховный владыка эльфов.
Повисла долгая напряженная пауза, во время которой я понял, что наконец?таки влип основательно. Вспомнив в конце концов о законах вежливости, я поднялся и, в свою очередь, представился:
— Вальдар Камдил, сьер де…
— Да?да. Я знаю. Ведущий специалист лаборатории рыцарства так называемого Института Экспериментальной Истории Развития Цивилизации.
Я остановился, забыв закрыть рот.
— Садитесь, — продолжал мой собеседник. — Сейчас нам принесут обед. То, что вы представляете себе множественность и единство миров, значительно облегчает разговор, который нам предстоит.
Я рефлекторно кивнул, услышав слово «обед». Из полукруглой арки в противоположном конце залы появилась процессия величественных красавцев, несущих блюда с дарами природы. Полным достоинства движением каждый из них поставил свою ношу на стол и так же степенно удалился. Оберон сделал приглашающий жест, и мы уселись друг напротив друга в удобные кресла с резными ручками.
— Угощайтесь, — сказал он. — Не обращайте на меня внимания. Эльфы не нуждаются в грубой пище, ибо воспринимают любую энергию.
Решив ничему не удивляться, я взял румяное яблоко с одного из блюд и с удовольствием откусил кусок. Во время трапезы у меня было время разглядеть моего визави. Я затруднился бы с точностью определить его возраст. Внешне он выглядел статным, прекрасно сложенным мужчиной в расцвете лет, но его глаза… Такой глубокий, мудрый и печальный взгляд мог быть только у человека, прожившего невероятно долгий век. Черты лица были нечеловечески прекрасны, длинные седые волосы, схваченные обручем из черненого серебра, украшенного бериллами, густыми волнами падали на плечи.
— Теперь давайте поговорим о том, что привело вас сюда, — произнес Оберон, заметив, что я закончил поглощать «грубую» вегетарианскую пищу.