— Где командир? — стараясь говорить как можно более четко, выдавил из себя лжепрезидент Соединенных Штатов.
— А, это вы? — внезапно услышал он у себя за спиной.
— Это? Мы, — качаясь, недоуменно подтвердил Лис.
— Это? Мы, — качаясь, недоуменно подтвердил Лис.
— Скорее берите коней на конюшне. Томас, открой ворота! Пока Виконт и робиновские стрелки отвязывали коней. Лис сделал попытку рассмотреть своего неизвестного доброжелателя, но тщетно. Среднего роста человек, закутанный в плащ, стоял так, что свет, даваемый факелом, не достигал его лица.
— Не задерживайтесь в пути! — напутствовал он троицу, выезжавшую за ворота. — В Лондоне ждут ваших известий! Пароль на выезде из Ноттингема — «Эскалибур».
…В свои апартаменты я возвращался на ощупь. В коридорах замка изрядно штормило.
— Лис, ты там как? — возобновил я связь. Двойное изображение в моих глазах сменилось тройным. «Неужели связь выбило? Этого только не хватало!»
— Ща, Капитан. Все путем… Как, по?твоему, гобелены моргают? — Вернувшийся незадолго до меня Рейнар в глубокой задумчивости стоял посреди комнаты и тупо пялился на стену.
— Лис, ты бахнулся! Наведи резкость.
— Нет, ты мне точно скажи, моргают или нет? Ответь боевому товарищу. Я в сомнении.
— Это что тебе — Вашингтон на стодолларовой купюре?
— Значит, не моргают. А ну не моргай! — послышался душераздирающий вопль и треск разрываемой ткани.
«Сам разберется», — решил я, отключая связь. К моему удивлению, решетка перед кордегардией была полуопущена. Я с радостью нащупал шнурок звонка и облегченно повис на нем.
— Ну нормально! Чего бы я тут так трезвонил? — послышался на лестнице голос Лиса.
— Лис, осторожно, двери!
— Да что там те двери! Этот пьяный придурок здесь что?то так напортачил, что теперь вообще ничего не закрывается. Вот и доверяй всяким забулдыгам дорогостоящую технику! — запинаясь на каждом слоге, произнес мой напарник.
Наконец с третьей попытки, выбрав из пяти предоставлявшихся нашему взору дверей нужную, мы прошли в караульное помещение. Теперь оно напоминало хирургический кабинет: все в нем было тихо и проспиртовано.
— Что там у тебя за дела с гобеленом? — поинтересовался я у своего друга.
— Ща, Капитан, увидишь.
Посреди нашей комнаты валялось некое тулово, припорошенное обрывками гобелена.
— Кто такой?
— А бес его знает!
— Чего хотел?
Лис неопределенно пожал плечами:
— Не знаю. Я его, похоже, слегка пришиб.
— Ну, Лис, это ты зря.
— А не фига было моргать на посту! Зато посмотри, что я нашел! — Он ткнул пальцем в стену, еще недавно украшенную гобеленом. — Лестница. Самая что ни на есть. Предлагаю сыграть в Буратино.
Выдернув из держаков пару горящих факелов и захватив свое оружие, мы начали спускаться вниз. Пройдя десятка два ступеней, мы уперлись в дверь.
— Заперто, — констатировал мой верный соратник.
— Ну так постучи! Ибо сказано: стучащему да отворяется. Недолго думая, Рейнар забарабанил кулаками в филенку. Послышался звук отодвигаемого засова, дверь резко распахнулась.
— И ты не моргай! — Следующий удар пришелся по челюсти возникшего на пороге стражника. — Ты, собственно говоря, кто такой? — запоздало вспомнил мои наставления д'Орбиньяк.
Нокаутированный солдат оставил этот вопрос без ответа. Аккуратно переступив через жертву лисовского произвола, мы проникли в небольшую круглую комнату, количество бойниц в стенах которой не оставляло сомнений в ее предназначении.
— Лис, как врач?травмапевт врачу?травмапевту признайся: ты тренировки по скалолазанию давно посещал?
— Да уж не вчера.
— Вот и я не вчера… Но сейчас, однако, придется отрабатывать тему «спуск дюльфером».
Причем если нам ее не зачтут, то пересдача будет происходить в подземелье Ноттингема. Итак: точка А?на этой галерее, точка В — во?о?он там, внизу.
Лис вышел на галерею и с сомнением посмотрел вниз.
— А других домашних заготовок у тебя нет?
— Нет. А ты вниз не смотри. Я помню, мне инструктор говорил, что вниз смотреть нельзя.
Лис вздохнул и принялся деловито вытаскивать из пояса тонкий прочный шнур со множеством узлов.
— Ума не приложу, Капитан, почему ты никогда не предусматриваешь каких?нибудь человеческих способов ухода, например, с помощью ступеней?
— Это что, память о неудавшихся спусках? — игнорируя его вопрос, спросил я, указывая на веревку.
— Да, и сегодня будет повод завязать еще один, — недобро глядя на меня, хмыкнул Лис. — Насчет дюльфера я сильно сомневаюсь; если, конечно, у тебя не зарезервировано место в папской капелле, — с нескрываемым ехидством добавил он. — Хотя это, в общем, не важно. Здесь всего десять метров троса.
— Ну что ж, это примерно две трети предстоящего полета, — ободрил я своего напарника.
— А оставшуюся треть?
— И?к! Пешком… Неся чувствительные потери в самоуважении, мы начали свой героический спуск.
— Почему люди не летают, как птицы? — торжественно, с болью в голосе процитировал Лис слова какого?то очередного русского классика, шлепаясь рядом со мной на немилосердную твердь двора.
На галерее, с которой мы только что так удачно спустились, замелькало пламя факелов, послышались какие?то крики и лязг оружия.
— Сдается мне, Капитан, у нас скоро будут последователи, — неожиданно трезвея, видимо, от падения, заметил Рейнар. — Так… Куда дальше?