— Ну и дела, — ошалело прошептал он, медленно приходя к мысли, что приветливо открывшаяся перед ним дверь висит прямо в воздухе. Он недоверчиво пощупал феномен рукой и, убедившись в его материальности, решительно шагнул за «порог».
— Казначей! — раздраженный старческий голос звучал где?то совсем рядом. — Где мой посох?
— Ка?а?ар!
— Что ты мелешь! Какие мыши? Как мыши могли утащить посох? Ну?ка отыщи его немедленно, негодник!
Послышалось хлопанье крыльев, очередное карканье; и после некоторой паузы на пороге залы, в которую обалдевший Виконт попал через неизвестно откуда возникшую дверь, предстала Старая Леди во всей своей неизъяснимой красе.
Я нервно сглотнул и невольно схватился за меч. «Кажется, мои сны начали становиться вещими, — с ужасом подумал я. — Но почему тогда не Изабель Аджани?!» Устрашающий фантом, не менее реальный, чем все это замороченное место, ковылял навстречу замершему стажеру.
— Добро пожаловать в Каер Урмарк[23], красавчик! Де Монгийе инстинктивно попятился, но потом, взяв себя в руки, галантно поклонился.
— Приятно иметь дело с учтивым юношей! — улыбнулась хозяйка замка, демонстрируя нам свое потрясающее родственное сходство с «Веселым Роджером». — Однако я вижу, мой облик тебе не по вкусу. — Она самодовольно хихикнула. — Прости уж меня, старуху. Гости здесь очень редки… — Старая Леди сделала ударение на слове «очень». — Красоваться не перед кем. Следуй за мной, сынок.
Виконт невольно поежился от такой фамильярности, однако неукротимый дух викингов все?таки взял свое, и он отважно последовал за хозяйкой.
Не знаю, какие мрачные образы рисовал себе возбужденный мозг Криса, но помещение, в котором располагался «кабинет» первой красавицы здешних мест, мало чем напоминало чертоги колдуньи. Комната была чиста и даже, пожалуй, уютна. Огонь камина, жарко поедавший дрова, освещал большой стол, играя отблесками на лежавших там папирусах, листах пергамента и отточенных гусиных перьях.
Объемистые лари, служившие одновременно шкафами и скамьями, буквой П стоявшие у стен комнаты, были покрыты чистым беленым полотном. Никаких жаб, никаких летучих мышей, никаких дурнопахнущих ингредиентов адского варева. Запах мяты и шафрана, пучками развешанных по стенам. Казалось, не было ничего, что свидетельствовало бы о малопочетном занятии хозяйки. Но что было уж совсем непонятно, ее самой тоже не было.
Девушка?подросток с милым приветливым лицом, волосами цвета спелой ржи, двумя косами, аккуратно уложенными вокруг головы, и ярко?синими глазами, полными озорного лукавства, — вот кого мы увидели там, где ожидали вновь узреть старую каргу. Туника, вышедшая из моды в конце правления императора Феодосия, тем не менее очень шла ей, мягкими складками выгодно очерчивая стройную фигуру.
С открытой улыбкой, в которой ясно читалась детская радость произведенному эффекту, она предложила Виконту располагаться поудобнее.
Крис, не имевший еще вплотную дел с магией, ошалело плюхнулся на ларь.
— Не бывает… — явственно прошептал он, заставив очаровательное личико девушки озариться новой улыбкой. — А где эта… — на всякий случай спросил он, делая неопределенный жест рукой в воздухе. — Ну, эта… пожилая леди?
— Не угодно ли моему славному кавалеру подкрепиться с дороги? — лукаво улыбнулась красавица, оставляя вопрос стажера без ответа.
Доблестный оруженосец, дар речи которого находился все еще в явном упадке, молча кивнул головой.
— Прости меня, милый юноша, за скудность трапезы. Мы здесь, в глуши, питаемся по?деревенски просто. — Девушка подняла крышку одного из ларей и удивленно замерла, глядя внутрь.
— Казначей, где сыр?
Черный с проседью ворон, казалось, материализовался из воздуха и, хлопая крыльями, опустился на стол.
— Кар. Ка?а?ар!
— Опять мыши? Казначей, да что же ты все время врешь?! Ворон, похоже, оскорбленный подобным обвинением в лучших чувствах, засунул голову под крыло и стал там что?то сосредоточенно выискивать.
— Эй, Нинанна, мать мышей, иди сюда!
Маленькая серая мышь, словно ожидавшая приказа появиться, быстро перебежала комнату, вскарабкалась на стол и уселась на задних лапках, шевеля усиками и преданно глядя на хозяйку. Ворон перестал чесаться, переступил на мощных лапах поближе к той, кого хозяйка назвала Нинанной, и начал демонстративно отводить клюв для удара.
— Прекрати немедленно, старый дуралей! — прикрикнула на него чародейка.
Ворон обиженно поскреб лапой по листу пергамента и вновь возобновил свои поиски, всем видом желая явить монумент поруганной невинности и добродетели.
— Нинанна, твой народ брал сегодня сыр из этого ларя? Мышь презрительно посмотрела на ворона и что?то возмущенно запищала.
— Ага! Этот черный мироед стащил головку сыра и спрятал ее у себя в гнезде. Понятно. И ты можешь ее найти? Мать мышей утвердительно пискнула.
— Тогда вели принести его сюда.
Ворон настороженно посмотрел на свою маленькую соперницу, на хозяйку и снова на соперницу. Не прошло и трех минут, как внушительная процессия серых тварей, пыхтя, тащила к столу увесистую головку сыра, на которой следы вороновых когтей соседствовали со следами мышиных зубов.