— Тебе пора позавтракать, — сообщила она, почему-то одарив меня загадочной улыбкой, — а потом тебя ждет Эйно.
После завтрака, состоявшего из пары сытных лепешек, куска сушеной козлятины и бокала легкого вина, я поднялся на палубу. Ута провела меня в башенку, венчавшую собой высокую кормовую надстройку, и исчезла. Я оказался в просторном, залитом солнцем помещении, стены которого были сплошь заняты огромными книжными шкафами. Башня освещалась посредством двух огромных окон, смотревших на корму. Солнце светило прямо в наши паруса — корабль шел на запад.
Посреди помещения, возле огромного дубового стола, заваленного развернутыми картами, стояли Тило, Эйно и Иллари. При моем появлении они прекратили разговор и как по команде уставились на меня.
— Как спал? — поинтересовался Эйно, не выпуская изо рта своей тонкой трубочки.
— Спасибо, са, превосходно, — ответил я, гадая, зачем меня вызвали.
— Отлично. Иди сюда, к столу. Ты разбираешься в картах?
— Самую малость, са. Приходилось видеть в книгах…
— Толковому парню этого достаточно, — басовито пробурчал Тило.
Приходилось видеть в книгах…
— Толковому парню этого достаточно, — басовито пробурчал Тило.
Эйно кивнул и придвинул ко мне отлично оттиснутую, подробнейшую разноцветную карту. Вглядевшись, я различил на ней тот участок побережья, на котором они подобрали меня, и земли к югу от нашего острова. Там, за проливом, начиналась Гайтания — могучее королевство, населенное людьми, близкими нам по языку, вере и нравам. Многие из наших родов имели гайтанские корни. Насколько я знал, южные варвары не решились нападать на эту страну, они обошли ее, миновав сложный лабиринт узких проливов, и набросились на нас, увидев в моей несчастной старой родине более легкую добычу.
— Тебе приходилось бывать здесь? — Длинный, тщательно отполированный ноготь Эйно уперся в гайтанский запад, изрезанный множеством заливов и узких фиордов.
— Нет, са, — помотал я головой. — Язык я знаю довольно хорошо, читаю и говорю почти без акцента. Но бывать мне там не случалось.
— Знаешь язык? — блеснул глазами Эйно. — Превосходно! Я знал, что Иллари не ошибся в тебе…
— Нам предстоит путешествие, са? — почтительно осведомился я, не переставая восхищаться качеством карты.
Эйно пососал трубку, подмигнул Иллари и достал из небольшого буфета высокогорлую бутылку.
— Да, парень… ты будешь играть роль моего сына. А я — роль убитого горем мелкопоместного князька, едва удравшего от варваров. Ты хорошо знаешь язык — значит, ты будешь всем рассказывать, что учился там в монастыре и лишь год назад вернулся домой. Ты знаешь какие-нибудь далекие от побережья монастыри, в которых может воспитываться молодой дворянин?
— О Гайтании я слышал очень много, са. Думаю, мы найдем выход из положения. Путешествие будет секретным?
— Парень просто мудрец, — добродушно хохотнул Иллари. — Признайтесь, са Маттер, вам приходилось зачитываться книжками про королевских шпионов?
— Н-да… — ответил я, краснея.
— Мы пробудем там недолго. Нам нужно добраться вот сюда, — Эйно указал на незнакомый мне городишко в десятке миль от берега. — А там… а там посмотрим. Насколько я знаю, ближайшая база гайтанского флота находится много южнее, и мы вряд ли встретимся с военным кораблем. А даже если встретимся… — Он налил себе вина и повернулся ко мне. — Если и встретим, нам это не страшно. Верно, Тило?
Старый штурман что-то пробурчал себе под нос и потянулся за сложной линейкой со множеством различных шкал, валявшейся на дальнем углу стола.
— Тебе нужно осмотреть раненого, — вдруг спохватился Иллари. — Ута проводит тебя… встретимся на палубе.
Состояние моего пациента оказалось лучше, чем я мог ожидать. Рана начала затягиваться, бальзамы предотвратили лихорадку, и он, еще очень слабый, но пришедший в себя, подкреплялся жидковатым бульоном.
— Спасибо, мальчик, — голос рослого аристократа оказался мягким, словно у монаха. — Мне уже рассказали, кому я обязан жизнью. Скажи мне, — он поставил тарелку на стоявший возле кровати табурет и прищурился, — ты знаешь, куда попал?
Изумленный вопросом, я присел у него в ногах.
— Что вы хотите этим сказать, са?
— То, о чем я тебя спросил. Ты знаешь, что это за корабль?
— Но, са… в таверне я слышал, что это пеллийский королевский корсар, но, возможно, контрабандисты ошибались… мне хотелось бы выяснить это самому, са.
Ты знаешь, что это за корабль?
— Но, са… в таверне я слышал, что это пеллийский королевский корсар, но, возможно, контрабандисты ошибались… мне хотелось бы выяснить это самому, са.
— Смышленый парень, — едва слышно засмеялся раненый. — Королевский корсар! Что ж, для кого-то это так. Наверное, даже для многих.
— Вы думаете, меня ждет что-то дурное? — насторожился я.
— Смотря опять-таки что понимать под дурным… вероятно, впрочем, что тебя ждет множество удивительных вещей. Может быть, богатство и слава, о которой так мечтают в твои годы. А может быть — петля или пуля. Паутина Саргази темна… одно могу сказать тебе точно: «Бринлееф» — лучший корабль на этой планете. Когда-нибудь построят другие, больше и мощнее, но пока барк Эйно Лоттвица способен сокрушить кого угодно. Там, в далеких западных морях, такая стать значит очень много. Что ты слышал о Пеллии?