— Вадим Вик…
Но это был не Вадим Викторович. В дверях стоял марцал. Причем знакомый. Причем звали его… забыл.
— Разрешите? — Марцал наклонил голову.
— Да, пожалуйста.
Марцал вошел и оглянулся на дверь. Потом нерешительно посмотрел на Адама.
— Скажите, а вы не могли бы сделать так же, как было?
— Запереть дверь?
— Да.
Адам повторил комбинацию из дверной ручки и спинки стула. Марцал изучил её и покачал головой:
— Поразительно. Все-таки у вас совершенно особое мышление…
— Нас тогда познакомили, — перебил его Адам, — но я забыл ваше имя.
Извините.
— Не за что. Я не хотел, чтобы вы его запомнили. Барс. Мое имя — Барс. Оно созвучно названию земного животного, но это случайное совпадение. Я пришел с несколькими целями. Во-первых, я хочу просто от себя высказать лейтенанту Александру Смолянину свое восхищение проведенным им боем…
(Много лет спустя Санька в конце концов признался себе, что Барс вот этим своим появлением и взглядом в глаза фактически его спас: не только заставил понять, что бой с «Волками» и крейсером окончился настоящей победой и что в гибели гардемарин Санькиной вины нет, — но и сделал ему какую-то прививку на будущее, и когда Санька узнал, что крейсер был полон людей, землян… он не вскрыл себе вены и не застрелился — он твердо знал, что он — не убийца. Их убили те, кто забирал. Имперцы, похитители. Но быть благодарным марцалу ему уже не хотелось…)
— Во-вторых, — продолжал Барс, — я хочу поблагодарить вас, Адам… Удивлены? Вы спасли моих детей, и этот подвиг в моих глазах бесценен и не имеет достойной награды… — Он вдруг обезоруживающе улыбнулся. — Боюсь, я бы в той ситуации оказался беспомощен.
Он снова оглянулся на запертую дверь и развел руками.
— Совсем другое мышление, — повторил он. Адам пожевал губу.
— Даша и?..
— Александра, — подсказал Барс. — Чувствуют себя прекрасно.
— А мать?
— Как говорят врачи: «самочувствие соответствует тяжести состояния». Я только что от нее. Слаба, но все будет хорошо.
— Хорошшшо… — проворчала Вита.
* * *
Это был желоб, и она по нему летела, как пущенный шар. Или саночки: заносит на поворотах, вжимает, трясет, но все равно ты никуда из желоба не денешься…
Пистолет согрелся и уже не чувствовался за поясом.
Утром она была больной и согбенной: живот, живот вот здесь… нет, ничего не ела… и раньше такого не было… Анализы, кушетка, ждать. Чуть позже в белом халате и косынке она катила столик на колесах — новенькая, ищет серологическую «лабораторию»… на лифте вниз, голубушка, по туннелю, второй поворот направо… Еще позже, уже в синем комбинезоне и с чемоданчиком — проверяет телефонные провода. Не знаю, кто вызывал, разберитесь, вот у меня наряд…
Сейчас она сидела съежившись за дребезжащим и пыхтящим компрессором — по ту сторону кто-то настороженно ходил, и она считала эти шаги, чтобы не потерять контроль над собой. Но искали не её — и, кажется, даже не искали, а просто очень нервничали. Из-за какой-то пропавшей мертвой кошки…
Оставалось совсем чуть-чуть: два этажа вверх, по коридору и…
И все.
Она уже знала, где есть охрана и как её проскочить — на обратном пути.
Обратный путь будет много короче…
Адаму было очень трудно произнести это, но он все-таки справился.
— Знаете, вы идиот.
И тяжело выдохнул, вытерев со лба мгновенно выступивший пот.
— Знаю, — грустно ответил Барс.
Глаза у него собачьи, вдруг подумал Адам, вглядываясь в пляшущий под тяжелыми струями асфальт. Вот вам и обещанный потоп… Хотелось ехать быстрее, но машина не соглашалась.
— Что все-таки произошло наверху? Почему они отвалили? — спросил он.
— Что все-таки произошло наверху? Почему они отвалили? — спросил он.
— Было применено незаконное оружие, — после довольно долгой паузы сказал Барс. И пока он молчал, Адам слышал, как на заднем сиденье сопит Санька и неестественно ровно дышит Игорь, охранник — теперь, до отмены приказа, неизбежный спутник. Еще двое охранников и оперативная машина остались при Вите. — Вернее, мы продемонстрировали, что оно у нас есть и мы готовы его пустить в дело. Теперь нужно ждать парламентеров… Если бы я знал, что это будет сделано, то отложил бы исполнение своего проекта, чтобы куда тщательнее его подготовить. Вернее, свой блеф. Но, как это у вас говорят: торопливость сгубила кошку?
— Кошку сгубило любопытство, — равнодушно сказал Адам. — А торопливость нужна при ловле блох. Точнее, спешка… Так. Черт с ней, с филологией… Что значит — незаконное?
— Разрушающее генофонд. Не этот единичный взрыв, разумеется, а массовое применение.
— И вы готовы его массово применить?
— Нам нечего применять. Был единственный заряд. Имперцы могут докопаться до этого факта, и тогда… При согласованных действиях мои люди могли бы стать вторым сдерживающим рубежом… Сейчас, похоже, у нас не остается ни одного.
— В общем, я понимаю так: имперцы больше боятся потерь среди землян, чем среди своих. Я прав?
— Можно сформулировать и так. Хотя земляне их интересуют только как ресурс. Можно сказать, биомасса.
— А вы? — спросил Санька.
— Мы несем потери наравне с вами… — В голосе Барса было что-то, царапнувшее Адама, но что именно, он вначале не уловил. — Невосполнимые потери, — тихо договорил Барс.