— В смысле: кто настучал? Никто не стучал. Все… как бы это сказать… по открытым каналам. Или тебя что-то другое смущает?
— Да нет, вообще… Забавно просто: кто-то знает о тебе куда больше, чем ты сам.
— Специфика службы. Так мы не ошиблись?
— Понятия не имею, — усмехнулся Адам.
— Ну ладно, — сказал Коля.
— Ответственность за возможную ошибку — на мне. Слушать будешь?
— Буду.
— Дело обстоит так…
…Дело обстояло так: устойчивость и безопасность своего положения марцалы прежде всего видели в массовой и безоглядной любви и поддержке. Желательно — всего населения. Будучи прагматиками и реалистами, они понимали, что любовь с годами выдыхается и нужно прилагать усилия для сохранения остроты чувств. На них работала целая сеть очень крутых профессионалов — в каждой стране, в каждой социальной группе… Коля сам принадлежал к этой сети и занимал достаточно высокий пост в её иерархии. Да. Вот уже двенадцать лет… можно сказать, агент со стажем. Это с одной стороны. С другой — никто ведь никогда не упразднял вполне земных и вполне национальных контрразведок, служб безопасности и прочих федеральных бюро. И все они, в силу врожденной и необходимой параноидальности, внедряли как в эту сеть, так и во все прочие организации и учреждения, созданные самими марцалами, созданные при участии марцалов, с подачи марцалов, — и, наконец, во все структуры Оборонительного Союза, Комиссии по инвазии и тэдэ и тэпэ — свою агентуру. Собирая и анализируя всю и всяческую информацию — по старинке, перекладывая бумажки, что-то там считая и обрабатывая вручную…
Нельзя сказать, что все спецслужбы Земли работали против марцалов. Но они разрабатывали марцалов — и как-то даже сблизились между собой, объединенные этой общей темой.
Постепенно стали выясняться всяческие странные подробности…
— Но я не о том, — сказал Коля, ловко разделывая последнюю креветку. — Тем более что как раз подробностей я не знаю. Не посвящен. И все это я рассказываю так, для общего развития. Просто на тебе как-то сразу сошлись два луча. Наши — из ФСБ — просили предупредить тебя, что ты попал у марцалов — вернее, марцалолюбов, марцалоидов, в самые верха они пока ещё не вхожи — в очень крутой черный список, считаешься человеком опасным… а значит, опасность угрожает тебе. Какая-то. Пока ещё неясная. Лично мне ничего такого не известно, но я работаю по позитиву, а не по негативу — так что могу и не знать… С другой стороны, этот паренек-марцал, который передал тебе документы… он, понимаешь ли, решил остаться на Земле при любом раскладе дел, поэтому… видимо, он тоже знает про тебя что-то такое….
Коля со стуком поставил опустевший бокал на стол и взял материализовавшийся полный.
— А ты, выходит, работаешь на… э-э?.. — спросил Адам, покрутив в воздухе пальцами. Коля мотнул головой:
— Нет, что ты. Я слишком на виду, чтобы так светиться. Просто я немного в курсе дел. У меня… как бы это правильно сказать… своя служба информации.
— Все так сложно, — хмыкнул Адам.
— Ага. Как в том анекдоте: и не узнаешь, от кого произошел… Короче: доверия я от тебя не требую. Вообще — от тебя нам ничего не надо. Но просто знай: в случае чего — тебе есть к кому пойти.
Адам повел пальцем по краю бокала. Раздался долгий высокий звук.
— Хорошее стекло…
— Ну-тк!
— Ты сказал: при любом раскладе намерен остаться на Земле. Что это за «любой расклад»? Марцалы хотят уйти?
— Не исключено.
— Почему?
Коля попытался повторить фокус с бокалом, но у него не получилось.
— Как ты это делаешь?
— Вот так… — Адам снова заставил бокал петь.
— Колдун… Кажется, имперцы нашли способ взять их за жабры. Подробностей мы пока не знаем.
— По большому счету, — сказал Адам, — мы вообще ни черта не знаем. Вернее, знаем лишь то, что нам втюхивают. С твоей, в частности, помощью.
— Угу… Но ты же знаешь, что есть такая специальность: аналитики. Они из всяческих акцентов, умолчаний и дыр складывают цельные картинки…
— Хочешь познакомить?
— Нет. Но могу дать почитать пару-тройку аналитических записок.
— Договорились. Когда?
— Что ты делаешь завтра?
— В девять к начальству. Потом — по обстоятельствам.
— Ты намерен ставить начальство в известность о?.. — Коля показал глазами на грудь Адама; там, во внутреннем кармане легкой замшевой куртки — любимого его штатского одеяния, — лежал конверт с распечаткой данных, снятых с визибла Александра Смолянина. И эти данные однозначно подтверждали то, что Адам уже прочитал в записке, полученной от врача…
В космическом пространстве на высоте четырехсот километров над поверхностью Земли двое молодых людей, юноша и девушка, без малейших признаков какой-либо одежды на теле, самозабвенно занимались любовью.
— По обстоятельствам, — сказал Адам, — и по возможности не вдаваясь в подробности… Слушай, Коля, тут здорово, конечно, но уже почти четыре часа, а мне надо хоть чуть-чуть поспать. К моему начальству выгодней идти с соображаловкой, пригодной к работе…
— Лучше ничего им не говори. Совсем ничего, — посоветовал Коля. — Хотя бы до того момента, как поймешь, в чем именно будет заключаться твое задание. Потому что, боюсь, оно покажется тебе или нелепым, или невнятным, или слишком простым…