— Проснись! Проснись! — Она тыкала его в бок, терла уши, чтобы кошмар не продлился и тем более не выплеснулся вовне. — Вик, проснись! Клавдий! Проснись, Клавдий!!!
— Да, — сказал он и полусел, опираясь на локти. — Да. Все в порядке. В порядке. Пить.
Она поднесла ему к губам пластиковый стакан, и он жадно выхлебал ледяную воду.
— Все в порядке, — повторил он. Перевел дыхание. — Я сильно кричал?
— Сильно… — Маша почувствовала, как задрожал голос. — Надо что-то делать, Вик. Я так больше не могу.
— Надо, — сказал он, сжимая ладонями виски. — Надо что-то делать…
Это повторялось из ночи в ночь — уже третий год.
— Поедем к Марьяне? — безнадежно сказала Маша.
— Поедем, — сказал Виктор. — Запрягай.
— Что ты сказал? — не поверила она.
— Я сказал: поехали. Все равно так больше невозможно… чего же ждать? Терпеть? Ты знаешь, я ведь и сам просыпался сегодня… ну, раньше… я проснулся и подумал: зачем? Будь что будет… в смысле: а пропади оно все пропадом…
Он снова лег.
— Я решил застрелиться, — сказал он. — Если не получится у Марьяны…
— Получится, — всхлипнула Маша. — Получится.
— Ну, откуда же мы знаем…
— Получится. — Она уже рыдала, но ещё про себя, внутри. — Получится, получится, получится…
Глава третья
Зона
19 августа 2014 года
Владивосток, Россия
— Эвита Максимовна! Готово, выезжаем!
Она с неохотой оторвалась от окна. Вид открывался умопомрачительный. Солнце поднялось совсем невысоко, ало-бирюзовая дымка пылала, и не разобрать было, где кончаются сопки и начинается небо. Бухта Золотой Рог была как на ладони, сам город задорно карабкался по холмам и сопкам, справа внизу сверкало здание морского вокзала и виднелись надстройки и мачты нескольких кораблей. Вдали темнел силуэт старого авианосца «Нимиц», переданного калифорнийцами силам Космического флота ВОС и переделанного в плавучий космодром.
В небе над ним таяли косые короткие светящиеся следы только что взлетевших катеров…
— Иду, Дима.
Ким улыбнулся своей знаменитой улыбкой, поправил на плече сумку и отступил, чтобы пропустить её и закрыть дверь. Последние недели он не упускал случая оказаться рядом, коснуться как бы ненароком… Нельзя сказать, что это было неприятно, даже наоборот, но у Виты были строгие правила: никаких шашней с подчиненными. Равно как и с начальством.
Правда, и самые строгие правила имеют срок годности… И дату введения в действие.
К машинам спускались по асфальтовой дорожке, местами переходящей в лестницы. В одном месте перила были выломаны, зияющий проем кто-то забил свежей желтой занозистой доской.
У двух «ниссанов-патрулей», светло-серого с государственным орлом на капоте и дверцах и темно-зеленого, без надписей, зато с массой всякой светотехники на крыше, стояли трое полицейских… хотя нет, здесь они ещё называются по-старому… трое милиционеров в форме и один штатский, совсем мальчик — в светлом льняном костюме.
Штатский-то к ней и обратился:
— Die Frau von Hofiman? Guten Tag, meine Name Sergey. Ich werde Ihr Dolmetscher.
Вита захохотала. Ким заливисто подхватил. Переводчик растерялся, потом тоже расплылся в улыбке. Милиционеры смотрели строго, но наконец и они заулыбались на всякий случай.
— Двадцать два, дружбан! — сказал наконец Ким. — Эвита Максимовна по части русского языка…
— Я из Питера, — массируя тут же занывшие скулы, пояснила Вита. — Просто фамилия такая.
— Да? — расстроенно сказал переводчик. — А можно я все равно с вами? Мне ведь и допуск сделали, и командировку…
Вита посмотрела на милиционера с самыми большими — капитанскими — погонами. Тот махнул рукой: можно. Наверное, переигрывать было бы сложнее. Капитану было под сорок, а это признак или нерадивости, или строптивости. Она присмотрелась. Второе. И язык — ка-ак ляпнет…
— Хорошо, Сережа. Будете Диме помогать, а то иногда у него рук не хватает. Дима, инструктаж проведете по дороге…
Обрадованный переводчик распахнул перед нею дверь, и Вита забралась в прохладное чрево джипа. Оба помощника сели во вторую машину.
Улица стремительно петляла. С одной стороны были верхние этажи и крыши, с другой — почти отвесные склоны, заросшие колючим кустарником. Потом выехали на что-то сравнительно прямое и широкое. Несмотря на очень ранний час, движение было оживленное, автомобилей и глайдеров примерно поровну.
— Впервые у нас? — обернулся с переднего сиденья капитан. — С любопытством осматриваетесь…
— Была, но давно, — отозвалась Вита слегка рассеянно. — Можно сказать, в детстве… Как долго нам ехать?
— Час, чуть больше. Совсем недалеко, на самом-то деле. Обнаглели, гады. Раньше хоть из глуши забирали… а тут — прямо под боком миллионный город…
— Всякое бывало, — качнула головой Вита. — Не разглашается… Лично при мне похитили двоих буквально из центра Питера.
— Я имел в виду массовые похищения…
Вита вздохнула. Посмотрела на прапора-шофера. Тот держал уши топориком.
— Дорогой мой капитан, я вообще-то совсем не одобряю секретность, которую вокруг всего этого развели. Но… вынуждена соблюдать. Уж извините.
— Да Бог с вами! — махнул он рукой. — Я понимаю.
— Лучше расскажите, что знаете про этот случай.
Капитан подумал.
— Да почти ничего. И ещё бы, наверное, по сию пору не знали бы, если б там у кого-то из дачников день рождения не происходил. И гость один опоздал. Ну, он предупредил, что опоздает… впрочем, это не важно. Прилетает, воскресенье, вечер — а нет никого! Стол накрытый и наполовину съеденный… стулья валяются… Молодец мужик, понял, что к чему, ноги в руки и к нам. Ну, вот… и пока это все. Оцепление там стоит. С ночи. От мародеров в основном. Эх, народ у нас ещё тот…