Откуда-то взялась бутылка. За рукой, её протянувшей, угадывалось ещё одно знакомое лицо, круглое такое, свежеумытое…
Потом Коля лупил его в коридоре по спине.
— Теперь слышишь?!
— Да-да, — сказал Адам. — Ты не кричи. Ты говори медленно и внятно.
— Понял. Тогда просто читай по губам: тебе благодарность от президента — и вали в госпиталь. Сейчас отвезут.
— В госпиталь, — согласился Адам. — Да, именно в госпиталь. Как я мог пропустить?..
— Что пропустить?
— Мимо ушей. Почему два мятежа? Кто второй?
— Комитетчики. А кто первый, ты, конечно, знаешь?
— Знаю. Ты мне доклады зачем давал?
— Правильно, марцалоиды. Когда им сильно померещилось, что хозяева тю-тю, они рванулись на нагретое местечко.
— Это ты им подсказал, что — тю-тю?
— Ну, не лично я…
— Хорошо. Мятежи подавили. Марцалы как были, так и есть. Противостоять имперцам в открытом столкновении как не могли, так и не можем. Что изменилось?
— Все! Все изменилось, друг мой Адам! — Он весело заржал. — Только об этом почти никто в данный момент не подозревает.
— И почему тебя до сих пор не удавили, такого информированного? — Коньяк наконец разлился по всему телу, и даже длинные фразы стали получаться без особого труда.
— И почему тебя до сих пор не удавили, такого информированного? — Коньяк наконец разлился по всему телу, и даже длинные фразы стали получаться без особого труда.
— Источник слухов надо беречь, — наставительно сказал Коля. — И пускать в расход только в самом крайнем случае. Каковой сегодня чуть было не представился. Впрочем, не важно. Блин, я про это столько молчал, что даже теперь сказать не получается!..
— Это в тебе правильные рефлексы выработаны, Коля, — сказал Мартын, набегая стремительно, как клетчатый тигр. — Болтать и мемуарить — на пенсии, на пенсии! Значит, так. Адам, во сколько ты ушел из госпиталя?
Адам весь напрягся. Чтобы заставить мозги сработать, пришлось сжать кулаки и повертеть ими до хруста в запястьях.
— Около семнадцати тридцати.
— И не связывался с напарницей?
— Пытался. Не было связи. Вообще ни с кем не было связи.
— Знаю. Это кузены. Специально все запутали, собаки, до сих пор связисты разобраться не могут… На тот момент ваши подопечные ещё не очухались?
— Нет.
— Ч-черт… хоть бы не добрались до них там…
Адам набрал было в грудь воздуха, чтобы как следует выразиться, но почувствовал, что сейчас опять поперхнется, и выражаться не стал.
— Слушай, Николай Юлиевич, — повернулся Мартын к Коле, и Адам сообразил, что сейчас впервые слышит, как того проименовали полностью. — Ты ведь какое-то время теперь будешь свободен? Я к чему: этого героя Отечества надо откантовать в госпиталь, а у меня весь транспорт в разгоне. Сделай доброе дело…
— Сделаю, — сказал Коля. — Но деньги вперед.
— Сколько?
— Да пустячок. Карт-бланш на кадры.
— Это вроде бы сразу решили…
— Ну да. И только что ко мне подкатывается Крюков и предлагает двух своих баб…
— Я скажу президенту, он его окоротит. Да ты и сам можешь сказать.
— Я — не могу. Надо объяснять почему?
— М-м… Ладно, замнем. Слушай!.. — вдруг совсем другим голосом сказал Мартын. — А ведь что-то у нас получилось, а?
— Что-то получилось, — подтвердил Коля. — Но шампанское заказывать ещё рановато. Тем более я за рулем.
— У тебя ведь шофер, — сказал Адам неизвестно зачем.
— Был шофер, — жизнерадостно согласился Коля. — Но его уже столько вербовали, что мы никак не сойдемся в счете — на кого же он все-таки работает. Не исключено, что на нас. До машины сам доползешь? А то — за ноги и дотащим. Раз плюнуть.
Адам фыркнул и закашлялся.
Водил Коля неплохо. Но с шофером было лучше. Шофер не имел привычки, увлекшись разговором, бросать руль и разворачиваться к собеседнику.
— …Ладно, я с конца попробую. Ты про визиблы знаешь уже?
— Что именно?
— Сдохли! У всех!
— Совсем?
— Ну, не сдохли, свихнулись. Не работают. Так что получилось куда лучше, чем мы рассчитывали.
— Если ты мне сейчас не скажешь, что именно получилось, я пойду пешком.
Коля набрал побольше воздуху, но в последний момент опять вильнул в сторону:
— Ты про эсминец «Гавриил» знаешь?
Адам демонстративно вздохнул — так глубоко, что едва не пропустил следующую фразу. Теперь Коля говорил тихо, впроброс, как о чем-то несущественном, и от дороги не отвлекался. Из отрывочных «знаешь?» складывалась пестрая картинка интенсивной и изощренной дымовой завесы, которую Коля, в числе весьма немногих посвященных и с помощью множества фигурантов, используемых втемную, создавал с самого 2004 года, — когда в глубочайшей секретности от всех, и в первую очередь от новоявленных союзников, при полном развале экономики и традиционной науки начались разработки компьютеров, нечувствительных к хроносдвигу. Было перепробовано многое: коллоиды, тонкие пленки, миниатюрные вакуумные лампы, — и в конце концов года четыре назад обозначился прорыв. Лазерный процессор размером с письменный стол по своим характеристикам сравнялся с легендарным «486-м». Через год он стал размером с обувную коробку и в тысячу раз производительнее. Еще через год при тех же размерах — в миллиард раз. Параллельно разрабатывались средства радиосвязи и радиолокации на новой элементной базе. Можно было думать о новом «старом оружии»…