— Силы,- неожиданно донеслось из?за двери.- Хоть немножко! Вокруг творится такой страх, особенно ночью, а мы слабы и ничтожны перед десницей божией — кто нас защитит? А ну как и сюда заявится Мститель!..
Видимо, имелись в виду мясорубы, успевшие впечатлить уже многих.
— Как раз тут ему нашлось бы чем заняться,- проворчал Вадим,- если он и вправду приходит для мести.
«Но вот за чьи грехи расплачиваются такие малышки? — добавил он мысленно.- Уж не за наши ли, а?»
Девочка оставалась едва вменяемой, пока Вадим нес ее, укутав потеплей, в поселок «росичей». И даже не пикнула, когда он передавал ее на попечение броновских девиц. Уже бегом, наверстывая время, Вадим устремился по освоенному маршруту обратно. И скоро, вынырнув из?за кустов, вступил в Крепость, не замеченный ни единой душой.
Комендантский час еще не начался, однако по улицам курсировали патрули из добровольческих бригад, задерживая припозднившихся малолеток, а прочих беря на заметку. Из многих нынешних починов, поощряемых или, во всяком случае, игнорируемых властями, этот был не худший (упаси боже столкнуться, к примеру, со старожилами?»ищейками»), однако и от таких встреч настроение не улучшалось. Благодаря обостренному чутью Вадим замечал патрули за несколько кварталов — куда раньше, чем они его,- и обходил, избегая унизительных объяснений. Только перед самым домом его чутье дало осечку — а почему, Вадим сообразил, когда разглядел вожатую этого патруля.
— Бог мой, Дина! — воскликнул он.- Сколько лет? Вот мы и встретились наконец!
А мысленно добавил: господи, где это — стройная шея, хрупкий стан, изящные коленки, тонкие пяточки; куда все подевалось? Теперь ее фигура, от шеи до пяток, раздалась вдвое, а прежние изысканные формы, до сих пор являвшиеся ему в снах, скрылись под наслоениями жира, обезобразившими бедра, складками, покрывшими бока и живот, огрубившими кожу, некогда такую нежную, атласную. А лицо сделалось тяжелым и щекастым, дрябло провиснув книзу — как и погрузневшие груди, в юности задорно торчавшие вперед. Даже запах у Дины изменился и загустел, как будто вместе с фигурой она утратила чистоплотность. Что делает с нами время, а? Впрочем, не со всеми.
— Надо же — Смирнов, собственной персоной! — сухо признала его Дина.- И даже помолодел. Место работы прежнее?
— Место проживания тоже,- подтвердил Вадим.- А у тебя как?
Не поддержав дружеского тона, она продолжила:
— И общий распорядок ему по?прежнему не указ!.. Еще не нарезвился? А ведь пора угомониться, не мальчик уже.
— Эй, ты куда меня определила — в гуляки? — удивился Вадим.- Разве я давал повод?
— Ты всегда думал об этом — что я, не помню? Все вы одинаковы: лишь бы хапануть больше! А отдавать кому — нам, что ли?
Кажется, Дина тоже озлобилась на весь мир, действительно обошедшийся с ней неласково, а заодно — на Вадима, хотя тот старался ее не обижать. Но чаще ведь обижаются на то, чего недодали, хотя могли.
Но чаще ведь обижаются на то, чего недодали, хотя могли. И на тех, кто не оправдал надежд, которые даже не потрудился внушить сам.
— Диночка,- косясь на строгих теток из ее команды, осторожно спросил Вадим,- что, я и вправду остался должен? Так ты скажи!
— Конечно, должен — губернии, Крепости, народу! Кто тебя кормит, содержит, кто тебя выучил, наконец?
«Господи,- даже умилился Вадим,- до чего знакомая песня! Сейчас и меня, наверно, примутся кушать».
— А что это: народ? — с искренним интересом осведомился он.- Наверно, это такой большой дядя, добрый, но справедливый, который все видит, все знает, всем благодетельствует и каждому воздает по заслугам — вроде единого бога, да? Или это мы же сами? Тогда давай говорить конкретно: вот тебе, Дина, сколько я должен?
— Ты зубы мне не заговаривай, умник,- прошли те времена! — рассердилась она.- Теперь сам будешь меня слушать!
— А тебе найдется что сказать? — удивился Вадим.- Диночка, я же с охотой — только обойдемся без зрителей, ладно? Как?нибудь заглянешь ко мне в гости…
— Еще чего! — громыхнула Дина.- Ишь, разбежался! Я замужняя женщина, не какая?нибудь…
— Нонна? — вставил Вадим, болезненно морщась.
— Кто?
— Так, вспомнилось. Раньше ты не была настолько… зычной. А может, это я стал лучше слышать?
— Послушайте, Смирнов,- вожатая переключилась на официальный тон,- если мы еще хоть раз…
Дальше можно было не слушать, ибо на сей счет уже не раз проходились блюсты — а у кого еще могла Дина набраться нужных фраз? Похоже, форма пришла здесь в соответствие с содержанием, грустно размышлял Вадим, пока длилась речь. Диночка всегда любила вкусно поесть и мягко поспать, а теперь, похоже, это сделалось главной ее усладой, как у кастрированной кошки. Что называется, «обабилась». Влилась в общие ряды губернских бабенок, поглупевших и обленившихся, раздобревших на макаронах с картошкой,- и теперь тому же учит других. А ведь из нее могла получиться образцовая светская дама, утонченная и сексапильная,- при надлежащей?то дрессировке. Может, это не оптимальный вариант, но уж куда лучше нынешнего!
— Ладно, пока что ко мне претензий нет? — вежливо спросил Вадим, когда она выговорилась.- Извини, Диночка, спешу — темнеет уже. Где тут расписаться насчет предупреждения?