— Насколько помню, это узловая станция,- сообщил Вадим.- А вон там переход на соседний перрон.- Он указал лучом в конец зала, на широкую лестницу, заворачивающую над путями во тьму.- Прошвырнемся ?
Юля молча кивнула. Тихонько они прошлепали к ступенькам, поднялись ко входу в просторный тоннель. Раньше, когда тут толпились люди и светило множество ламп, Вадим не так впечатлялся этими помещениями — сейчас они казались творениями циклопов. Сразу от входа тоннель плавно уводил под уклон, а плиты под их голыми подошвами ощущались свежевымытыми, даже влажными, как будто совсем недавно их тоже покрывала вода,- выходит, здесь существовали приливы? И каково тогда приходится местным обитателям?
Впрочем, Вадим по?прежнему не чувствовал никого, хотя в такой темени его сознание с легкостью расплывалось вокруг, зондируя пространство на десятки метров. А вот запахи витали здесь странные, совсем не похожие на нежные Юлькины ароматы, вообще не принадлежавшие ни людям, ни знакомому зверью, включая крыс. Тогда кому?
Они уходили во тьму все дальше, непрерывно шаря перед собой тонким лучом фонаря, словно из опасения перед таившимися в углах призраками. Но темноты от этого не становилось меньше — она сгущалась вокруг чужаков, угрожающе сдавливала, будто в водной глубине, мешала дышать. Теперь Юлька совсем притихла и не отставала от Вадима ни на шаг, для надежности придерживаясь за его руку — к счастью, не за ту, которая сжимала лом.
Затем тоннель кончился, разделившись на три мостка, переброшенных через здешние поездные пути. А дальше, на затопленный под самые арки перрон, спускались узкие лестницы, выступая над зеркальной гладью верхними ступенями, густо забрызганными влагой и очень скользкими.
Однако вода и тут изумляла уютной теплотой. Без долгих колебаний Вадим начал спускаться в нее, почти неся на отставленной руке Юлю, чтобы та не оступилась на своих маленьких ножках,- когда из глубины затопленного зала донесся короткий мощный скрежет, морозом резанувший по коже. На крысиный писк это походило не больше, чем львиный рык на кошачье мяуканье. Какой же должна быть такая крыска?
— Там! — сдавленно выкрикнула Юля, ткнув пальцем в сторону, где из воды поднималась очередная мраморная лестница, приглашая к следующему тоннелю. Вадим и сам уже смотрел туда, пытаясь разобраться, не почудилось ли ему шлепанье быстрых лап и не собственную ли тень он принял за промельк массивной туши, всполошенной фонарным лучом. Если нет, то для таких габаритов зверь производил на удивление мало шума.
— Постереги?ка,- сказал Вадим, прикрепляя фонарь к колонне и нацеливая луч на далекий тоннель, уводивший, должно быть, еще глубже под землю, к третьей станции. («Однако сложные тут развязки!») — Раз мы забрались в такую даль, надо с этим разобраться, верно?
Впрочем, то, что он испытывал сейчас, больше походило на низменный азарт охотника, чем на благородный — исследователя. Такая добыча, а? Тьфу!
Не выпуская спасительного лома, Вадим оттолкнулся от ступеней и на боку поплыл вдоль арок, подгребая свободной рукой.
Такая добыча, а? Тьфу!
Не выпуская спасительного лома, Вадим оттолкнулся от ступеней и на боку поплыл вдоль арок, подгребая свободной рукой. Над самой головой цветистые мозаики сменялись простодушными до кретинизма сюжетами, и по?прежнему не было слышно ничего, кроме опасливого Юлиного дыхания да собственных аккуратных всплесков. Зато Вадим, кажется, уже различал в глубине тоннеля затаившееся чужое сознание, свирепое и голодное. Кто же здесь за кем охотится?
— Меня обожди! — раздался сзади возбужденный шепоток Юльки, и сразу она бросилась в воду — протестовать было поздно. Фонарик так и остался висеть, подцепленный за присоску, и продолжал гореть, пока девушка плыла к Вадиму — в хорошем, надо заметить, стиле. (Многие ли так умеют сейчас?) Затем, лишь только она приблизилась, погас. И снова Вадим не понял: почудилось ли ему мелькание теней за колонной или там действительно кто?то был? Осторожно он нащупал плечико Юли, подтянул к себе, прошептал на ухо:
— Только тихо! Ничего не случилось, ясно? Держись за меня.
Наверно, предостережение было излишним: девочка страшилась шелохнуться, не то что подать голос. И оторвать ее от Вадима теперь будет не просто. Избегая всплесков, он без спешки поплыл назад, буксируя Юлю, пока не коснулся руками ступеней. Долго лежал неподвижно, слушая темноту, затем втянул девушку себе на спину и постепенно, сантиметр за сантиметром, стал выдвигаться из воды так, чтобы, капли стекали по ним без лишнего шума. Столь же осторожно двинулся по ступенькам, после каждого шага застывая и вслушиваясь. Но, как и прежде, не слышал ничего постороннего. Тишина, как и темнота, казалась полной. Ну, с темнотой еще понятно, но обмануть его слух!.. Кем же это надо быть?
В искомую колонну Вадим ткнулся с первого захода — хотя бы внутренний компас его не подвел. Но, сколько ни шарил, фонарика не обнаружил — ни на самой колонне, ни вокруг нее. Славненькая шутка! Только сейчас Вадим оценил, насколько зависели они от хлипкого прибора и каким безрассудством было соваться сюда без подстраховки. И кто виноват — Юлька? Самое время это выяснить!..