— Нет уж, спасибо,- покачал головой Вадим, неловко улыбаясь,- одно дело по мешкам лупить… И знаешь: большие доходы — большие невзгоды. Вот радости от них куда меньше. Я ведь и так «лежу под пальмой», как туземец из анекдота.
— Ты ведь еще в Крепости, правильно? — (Вадим кивнул.) — Думаешь, там сейчас жизнь? Нет, милый, там — прозябание. Настоящие дела делаются на воле, у крутарей. Пока мы в тени, да,- но ведь не всегда же так будет? И тогда представляешь, какая у нас набежит фора! Чтоб ты знал, нынешние Главы только пыжатся много, а на деле давно ничего не решают. Вся сила у нас, и пусть только попробуют вякнуть — живо с кресел полетят!
— Я?то о них не заплачу,- сказал Вадим.- Только знаешь, наши крутарики мне тоже не по нутру: слишком многое там замешано на диктате. А ну как те же повадки да в масштабе губернии — спасибо, это мы уже проходили!
— Было б предложено,- легко отступился Валет.- В случае чего ищи меня в старом порту — там у нас вроде базы.
— Слушай, старина,- внезапно спросил Вадим,- а ты ничего не знаешь про мясорубов? Все?таки и вы птички ночные, могли столкнуться.
— Что мне до них? — пожал плечами крутарь.- Они ж ко мне не лезут?
— Ну, ходят же слухи!
— У нас не принято трепаться впустую,- снисходя, сообщил Валет.- Сведения денежек стоят.- И вскинул приветливо руку: — Бывай, Вадичек!
Вразвалку он двинулся по тоннелю дальше, наверное к стоянке, а Вадим направился в свою сторону, обдумывая услышанное. Либо Валек сильно переменился с прошлых лет, добрав деловитости, либо опять выдает желания за реалии. Чтобы крутари и впрямь заправляли в губернии — нет, это ни в какие ворота! Но вот чего Валет тут делал и почему гулял без колес, точно простой? Еще один «аль?рашид»? Н?да, «тайна сия велика есть».
Сегодня Вадим отправился по адресу, во всеуслышание объявленному Нонной,- благо это было по дороге. Вообще?то, если бы какой надсмотрщик взялся отслеживать его маршруты, Вадиму могло б не поздоровиться. Что за странный интерес, в самом деле? Ладно бы глазеть на свежие, еще парные останки, но вот к чему, брат Смирнов, эти попытки расследования — кстати, довольно жалкие? Ну чего ты там разглядишь, после всех? А не набираешься ли ты, стервец, опыта для будущих кровавых дел? Или, может, к прежним причастен? Ничего ведь не происходит без причины, а какая тут твоя корысть? «Покатаюся, поваляюся, Ивашкиного мяса поевши…» Н?да.
На сей раз ареной действия был выбран запущенный окраинный дворик, стиснутый глухими стенами старых зданий. Внутрь вела единственная дверца, обычно запираемая здешним дворнягой.
Внутрь вела единственная дверца, обычно запираемая здешним дворнягой. Еще в паре мест дома соединялись заборами — высокими, однако вполне преодолимыми для сильного и ловкого человека… скажем, любого из крутарей. То есть пути отхода для убийцы были запасены. (Случайно или намеренно — другой вопрос.) Сейчас дверца оказалась открытой: не из?за ночного кошмара, но потому, что скобы для замка вывернули с корнем. И уж с этим справились бы не многие — во всяком случае, за себя бы Вадим не поручился.
Разумеется, несчастная жертва не стала бы по доброй воле забираться в такое угрюмое место, даже чтобы пописать,- ее сюда затащили, живую или мертвую, и уже здесь разделали под орех, забрызгав кровью камни, траву, мусор, штукатурку. А первым это увидел как раз дворняга, привлеченный сорванным замком, и он же вызвал блюстителей, хотя бы сегодня подкативших к месту убийства в числе первых. Посторонних через калитку больше не пропускали, пока не увезли собранные куски, так что набежавшим зевакам только и осталось, что поглазеть на вынос останков. Затем они (зеваки) живенько разбежались по службам, а вечером любоваться уже было нечем — если не считать обширных бурых пятен, в которых еще надо распознать высохшую кровь. К тому же блюстители натянули поперек проема запретную ленту, отпугивающую крепостных не хуже красных флажков. Короче, кроме блюстов злосчастный дворик топтали не многие, а это прибавляло Вадиму шансов. Притом сегодня, после хорошей нагрузки и внепланового балдежа («Ах, Юля, Юля!»), у него и сил было побольше.
Аккуратно прикрыв за собой дверь, он стал прокручивать обычную рутину, переступая по двору маленькими шажками и старательно таращась под ноги, будто надеялся обнаружить в земле клад. Конечно, идиотизм! — сердито признал Вадим. Почему каждому не заниматься своим делом? Беда в том, что как раз за это дело никто браться не хочет. Еще бы: граждан у нас много, а государство — одно. (Как там у Ключевского: «Государство крепнет, народ хиреет» — краткая история России.) Вот если б пришили кого из Глав!
Вокруг было тихо, почти безлюдно, и постепенно у Вадима включались его экстра?чувства, а мысле?облако, съежившееся к вечеру для лучшей защиты, вновь обретало нужную подвижность, прощупывая поверхность там, куда смотрели глаза. Следов по?прежнему возникало слишком много: блюстители набегались тут, собирая останки. Но по крайней мере, они были обуты но форме, и это облегчало поиск. А дворняга, как выяснилось, даже не заходил внутрь — видимо, хватило впечатлений на расстоянии. Так что все прочие оттиски наши. Осталось только разыскать.