— Это доводы, чудило,- возмутился спец.- Не оправдания — доводы!
— Ну да, уровня: если не вполне белое — значит, черное. Конечно, полной свободы тебе не дадут нигде и никогда, но ведь ты даже кусочка ее не желаешь — под тем предлогом, что не предлагают всю. Если б это не затрагивало тебя лично, ты сам бы понял, насколько нелепы такие «доводы».
— Хорошо, а почему ты туда не уходишь?
— Во?первых, по своему психоскладу я не предприниматель, не лидер и не воин…
— Зато умелец, каких поискать!
— Во?вторых, здесь пока интересней. Крутари мне, в общем, понятны — во всяком случае, тамошние странности тутошним не чета. Льщу себя надеждой, что шевелить мозгами умею не хуже, чем руками.
— Все ты врешь! — мстительно сказал Тим.- Ты ж у нас христосик, филантроп, а здесь в тебе нуждаются многие вот ты и рассиялся сердцем, будто тот придурочный Данко! И обойдутся с тобою как с ним, когда догоришь,- все же Горький был не глуп.
— В отличие от тебя. Где ты видел таких филантропов?
— Вон, сидит один!..
— На, залейся,- сказал Вадим, заваривая гостю свежую порцию чая, ибо прежнюю тот уже допил, а заодно почти прикончил и собственные консервы, оставив хозяину последнее ананасовое колечко.- Бог с ними: с крутарями, с филантропами… Поговорим лучше о Крепости.
— Ну чего ты к ней прилип? Стоит худо?бедно, не рассыпается — и слава Основателю! Может, это и вправду нам больше подходит, может, мы действительно ближе к китайцам? Почему не допустить, будто планомерные, последовательные реформы сверху способны принести к благоденствию — пусть не быстро, зато без лишних потрясений?
— Братишка Тим, ты все?таки технарь, а рассуждаешь как заправский чинодрал — вроде того же Марка,- подколол Вадим приятеля.- Ну напрягись, попробуй выстроить модель этой системы, показать ее механизмы, кабели, движители. Только собери ее из реальных деталей, не из придуманных. Ты ведь умеешь подмечать людские слабости — не только же затем, чтобы позлословить? Поставь себя на место Глав — захочешь ты делиться властью? А если захочешь, то кто тебе это позволит?
— Интересно, на что ты намекаешь? спросил Тим.- На заговор таинственных злоумышленников? Так не ты первый!
— «Не следует умножать число сущностей»,- согласился Вадим.- Вообще меня никогда не вдохновляли поиски тайных врагов, столь у нас популярные, почти все можно объяснить собственной дурью.
Однако на сей раз действительно не складывается.
— В конце концов, много ты в этом понимаешь! — с презрением сказал гость.- Может, ты обществовед? Или социолог? Ты же технарь, как и я, в крайнем случае — менестрель. Оставь эти странности гуманитариям.
— Дипломированным, подтвержденным?
— Хотя бы.
— А с чего ты взял, будто они понимают больше?
— Ну?ка, ну?ка,- заинтересовался Тим,- разъясни!
— Знаешь, я давно разуверился в мудрых правителях и честных советниках у них на службе. Лучший способ завалить дело поручить его государству. Для меня оно неизбежное зло, а вовсе не священная корова. И потом, слишком это меня затрагивает, чтобы оставлять решение другим.
— Интуитивист! — презрительно хмыкнул Тим.- И чего же ты чуешь теперь?
— Что нынешняя идиллия скоро закончится. До сих пор только готовилось нечто, а настоящие изменения начнутся теперь.
— А кроме домыслов, у тебя ничего нет?
— А участившиеся разборки между крутарями? — принялся загибать пальцы Вадим.- А эти ночные мясорубки? А необъясненная пропажа многих людей? А массовая дебилизация, зашедшая так далеко?
— Может, опять на солнце пятна? — задумчиво промолвил Тим.- Наши люди такие впечатлительные!
— Я чувствую: что?то надвигается. Пока мы видим только ширму, а за ней подходит такая каша! И вот тогда за нас примутся всерьез.
— Не жидковато для приличной гипотезы?
— Как раз гипотеза пока не выстраивается,- вздохнул Вадим.- Сплошные подозрения. Однако я привык ими не пренебрегать.
— Хорошо, кто же за ширмой? Неужто крутари?
— Не знаю, Тим,- на сей счет моя интуиция помалкивает. Говорят, у них набирает силу стая неких таинственных горцев. Уже подмяли под себя не одну банду.
— Так и величают себя: «стая»? — заинтересовался Вадим.- Странные термины вводятся в оборот, не находишь? «Вожди» и «вожаки», «паства» и «пастыри», теперь еще «стая». Крутарей уже переименовывают в «волков», блюстителей — в «псов», прочую публику — в «грязь». Как бы и вовсе скоро не опуститься на четвереньки… А вообще не худо бы заняться крутариками всерьез — благо у меня там полно знакомцев!
— Кстати, по поводу «вожаков»,- с ухмылкой заметил Тим.- Ты уже забыл комсомольских? Как они меня умиляли, прямо до слез! Видимо, прочих уже тогда почитали за баранов — так что преемственность налицо.
Рассеянно он дожевал последнее печенье, пошарил ладонью по пустой тарелке, с сожалением вздохнул.
— А хочешь, я тебя продиагностирую? — вдруг предложил Вадим.
— Нет! — испуганно отпрянул гость, застигнутый врасплох.- Отзынь. Хватит с меня этих ваших баек про «сглаз на левом плече» да про заочные исцеления — развелось, понимаешь, шарлатанов! Не желаю ничего знать про свое здоровье — вообще не люблю экзаменов.
Но Вадим уже припер его к стене развернутыми ладонями и теперь с прикрытыми глазами будто прощупывал что?то в воздухе, постепенно опуская руки. Поневоле Тим затих, опасливо за ним наблюдая.