Постойте?ка… Тех парней я потому, наверно, и слышал, что они мало от меня отличались. Так сказать, единая резонансная частота, случайное совпадение контуров. Я будто соприкасался мысле?облаком с их сознаниями, вдобавок усиленными Зазеркальем, а их речи, уже закодированные для передачи («мысль сформулированная»), поступали в меня напрямую, минуя их рты и мои уши. Но тогда, выходит, я смогу принять и других — надо лишь перестроиться. Не настолько ж я примитивен, чтобы не суметь вместить в себя многих? Я же творец, какой?никакой, а значит, внутри должна иметься подстройка. И круг подобия у меня широк — недаром же я могу найти общий язык почти с каждым!..
Надо преобразиться. В кого? Скажем, в крутаря. Во?первых, имеется уже опыт, а во?вторых, есть с кого срисовать. Вон, дрыхнет один такой, прямо под боком… Ну, кто я?
И Вадим стал представлять себя крутарем — бесстрашным, жестоким, алчным. Не слишком разборчивым в средствах, зато отлично сознающим цель. Похожим на многих его знакомцев, но еще — на древних норманнов, этих расчетливых и удачливых воинов?купцов. И постепенно в сознании начали проступать голоса — сперва чуть слышные, шепчущие, затем все более и более громкие. Они не походили на прежние, просветленные и чистые, излагавшие созвучные Вадиму мысли на понятных языках, однако и в этих звуках ощущался смысл, а стало быть, издавались они существами разумными — по крайней мере, рассудочными. Перед глазами даже забрезжили силуэты, вполне человекоподобные, только искаженные шипастыми доспехами. Их говор вряд ли сумела бы воспроизвести Вадимова гортань, а языковый код не поддавался расшифровке, однако угадываемые интонации и настроения потусторонних «крутарей» Вадиму совсем не нравились. Похоже, этим даже нурманы показались бы на один зуб, не говоря о самураях. Что это за публика? И чего они делает в тех угрюмых надбугорных краях — проживают, что ли? Небожители хреновы… А теперь, значит, решили спуститься на землю, снизойти к нам, грешным. Век бы вам воли не видать! Вадиму вдруг вспомнился недавний посетитель, чудовищный спрут,- с прикрытым непрошибаемой броней сознанием. А интересно, подумал он, как создается такая защита — может, таким же поворотом пространства, что и Бугор? И чем больше в оболочку вливается жизне?силы, тем круче угол, тем сильней отклоняются внешние воздействия. А при четверти оборота оболочка обретет такую гладкость, что отведет в сторону любую ментальную атаку,- уже неплохо, верно? Либо сделает невидимым сознание, которое она окружает.
А если перевести все на вещественный уровень? — внезапно представил он. Или хотя бы на полувещественный: электромагнитные лучи — от радио до радиоактивных; поля — гравитационные и прочие. Но вот тут, как говаривал «субъект»?Игорек, начинаются чудеса! Здесь на простой жизне?силе не выедешь, нужна подзарядка высшего уровня: магическая. Или же ее реалистический эквивалент — что, видимо, и происходит на этом замечательном Бугре.
Подлив себе из термоса чайку, горячего и густого, Вадим вновь плотно засел за компьютер, заодно погрузившись в собственные мысли.
И больше никто не беспокоил его до самого утра.
Глава 6
…И ОБРАТНО
1. Эх, река…
Над лесом расцветал новый день. Вьюга наконец стихла, заметя бэтрик по самую крышу, а ветер снова убрался в вышину, вместе со «вздохами» таинственного исполина. И его подавляющее присутствие Вадим перестал ощущать, будто оно растопилось первыми лучами солнца, уже показавшегося над лесом. Разметавшийся в широком кресле Гризли сладко дрыхнул, видимо, проникшись к новому партнеру доверием, и к своим обязанностям гида возвращаться не спешил. Зато неутомимый бортокомп все так же приветливо мигал индикаторами да светился экранами, но уж его Вадим выпотрошил досконально.
Бесшумно поднявшись, он подобрался к верхнему люку, осторожно его распахнул. Ежась от снежной струйки, угодившей за ворот, высунулся наружу, с наслаждением вдыхая воздух, опьяняющий после берложной духоты. Даже внутри гнезда метель набросала небольшой сугроб, и Вадиму пришлось ладонями выпихивать снег через щели. Только затем он смог оглядеться, щурясь от слепящей белизны.
Как и ожидалось, с вершины холма открывался обычный лесной пейзаж — если отвлечься от странного поведения гравитации. Нарастающий поверхностный крен, доставивший им столько хлопот, к утру заметно уменьшился — вместе со здешней высотой и сопутствующими дыхательными сложностями. И погода резко повернула на потепление, что, впрочем, стало уже привычным. Искрящиеся сугробы скоро потускнеют и осядут, набухнув от влаги, а под ними и поверху потекут бесчисленные ручьи, упрочняя вокруг города кольцо смрадных болот, лучше любых указов разделявших горожан и селян. А самих селян изолировало друг от друга расплодившееся зверье. Только кому это надо? И куда заведет?
— Гризли, подъем! — рявкнул Вадим.- Пришла весна, пора выбираться из берлоги!
В кабине грозно заворчали и грузно заворочались, будто в самом деле пробуждался медведь. Затем прозвучало:
— Ух, это я даванул! Чего ж не разбудил?
— А на кой ты мне невыспатым?
— А ты мне? — резонно возразил Гризли, позевывая.- Ну, чего там? Все тихо?