Осмотревшись по сторонам, длинноволосый двинулся к центральному зданию. От ворот к нему вела чисто выметенная дорожка, по обеим сторонам от которой были разбиты клумбы с астильбами, однако в дальнем конце ее, перед самым строением, лежали три человека.
Длинноволосый прошел по дорожке и оказался перед входом в главное здание. Бросив взгляд на покойников — женщину и пару мужчин, — переступил через них и остановился у двери, взявшись за ручку, потянул ее на себя, однако почувствовал, что дверь что?то держит… Тогда он опустил голову и увидел, что пальцы правой руки женщины вощли под дверь и заклинили ее. Подцепив руку ботинком, длинноволосый откинул ее и шагнул в тамбур.
Внутри здания слышалось легкое гудение, похожее на гул роя пчел. Длинноволосый повернул вправо, прошел по темному коридору и вступил в огромный зал операторской. Справа от входа находились гигантские окна, через которые в помещение падал свет, слева располагался пульт с разноцветными датчиками, на стене напротив окон была нарисована огромная карта?схема Террено. Различные районы города были выделены на ней разными цветами: всю карту усеивали многочисленные лампочки, большинство из которых были зелеными, лишь некоторые светились малиновым светом. Внизу стены, на столе, стояла пара компьютеров, на экранах которых виднелась такая же, но в миниатюре, карта Террено. Наконец, на стене напротив двери располагались ряды ручных выключателей.
Пройдя от двери, длинноволосый остановился в центре операторской и какое?то время изучал карту. Затем приблизился к стоящему на столе компьютеру и осторожно нажал пару клавиш — на экране компьютера выскочило меню управления. Пару секунд длинноволосый смотрел на него, после чего выбрал пункт «Отключение энергии», выделил на карте район, щелкнул «мышью» и поднял голову — зеленый участок возле реки сменил цвет на малиновый. Длинноволосый довольно кивнул и принялся водить «мышью», выбирая огромные участки на карте и отключая их от сети…
Через короткое время вся карта Террено светилась топазовым цветом — лишь район аэропорта, центр города с муниципальными службами и комиссариатом, да само здание станции оставались зелеными, предохранительный щит натужно гудел под действием увеличившейся нагрузки. Длинноволосый щелкнул парой клавиш и высвободившаяся энергия направилась по «холостому» кольцу, циркулируя по внешнему обводу города и убегая в Варесе, — электричество в Террено было отключено…
Яркое солнце, укрытое облаками, висело высоко в небе, дующий с юга ветер пригибал растущую вдоль дороги траву, и она колыхалась огромными волнами, похожими на волны прибоя. Дорога с желтой разметкой выделялась на фоне травы сверкающей лентой. В трехстах метрах к востоку виднелась автозаправочная станция, за которой начиналась низина, ведущая к Олоне, с левой стороны от шоссе травяная поляна переходила в деревья, за которыми находился заброшенный виноградник, а еще дальше, закрывая западную часть горизонта, высилась Кальва?Монтанья. Городская окраина, оставшаяся на севере, угадывалась лишь по двум высоковольтным столбам.
Городская окраина, оставшаяся на севере, угадывалась лишь по двум высоковольтным столбам. Никаких звуков не доносилось со стороны города — возможно, виной тому был дующий ветер, а может быть, их не было слышно, потому что их не было? Слышался только шорох травы, да мерно урчал двигатель «ланчи», но подтверждением тому, что случившееся минуту назад не было сном, были два самолета: кажущиеся отсюда двумя крестообразными точками, они висели высоко в небе, а за ними тянулись расплывающиеся в воздухе шлейфы. Последние казались такими красивыми и безобидными, что невозможно было поверить в то, что они несут смерть, — невозможно, если бы он не видел покойников.
Стоя в шести метрах от шоссе, комиссар смотрел в небо. Сейчас самолеты удалились от южного въезда в Террено и летели над Рионе Нуово: две точки двигались метрах в двухстах друг от друга, а выпускаемый ими газ опускался к земле, рассеиваясь и накрывая полосу метров в пятьсот… «Они замыкают кольцо», — сказал Аз Гохар, и комиссар понимал, что старик прав. Гулы окольцевали Террено, сделав выезд из города невозможным, а теперь не спеша убьют его жителей, — для этого им потребуется сделать не более четырех кругов…
Сколько времени прошло, как они выскочили из машины? Минута, три, пять? — Он не знал. Сейчас его организм пришел в норму: горло не разрывал сжатый воздух, а сердце не пробивалось сквозь ребра, но от этого ему не было легче — он чувствовал полную опустошенность и что?то еще — что?то, чему он не мог найти определения: отчаяние, смешанное с растерянностью и полной беспомощностью… «Все кончено, — билось у него в голове, — все уже кончено…» Он обычный полицейский — пусть занимающий пост комиссара криминальной полиции, — но обычный. Его работа — раскрытие убийств: пьяная поножовщина, смерть наркоманов от передозировки наркотиков, несчастные случаи на реке, редко — убийства из огнестрельного оружия. Но все это обычно и, как ни странно звучит, буднично. Все это всегда было и будет, ибо составляет неотъемлемую часть человеческой жизни: ревность, зависть и ненависть — пока существует все это, будут существовать убийцы и их жертвы… Но то, что произошло в этом городе, не вписывается в это по простейшей причине: убийцы — не люди. Стоя по колено в траве, Гольди с пугающей ясностью понимал, что не знает, что делать теперь. Что можно предпринять? Бросить сюда полк карабинеров, антитеррористический отряд, армию? Но что они сделают? Не постигнет ли и их участь миланских карабинеров?