Они молча посторонились. На пороге она обернулась.
— Если он ничего не сделал, то почему он не приходит?
— Не знаю.
Лола коротко всхлипнула и прислонилась на минутку к дверному косяку. Матье шагнул к ней, но она снова взяла себя в руки.
— Как вы думаете, он вернется?
— Думаю, да. Они не способны давать другим счастье, но они также не способны бросать, это для них еще труднее.
— Да, — сказала Лола. — Да. Ну что ж, прощайте.
— Прощайте, Лола. Вам… вам ничего не нужно?
— Нет.
Она вышла. Они услышали, как за ней закрылась дверь.
— Кто эта пожилая дама? — спросил Даниель.
— Это Лола, подруга Бориса Сергина. Она тронутая.
— Оно и видно, — сказал Даниель.
Матье почувствовал себя неловко, оставшись с ним наедине; ему казалось, что внезапно он снова поставлен перед своей виной. Она была здесь, напротив, живая, она жила в глубине глаз Даниеля, и кто знает, какую форму она приняла в его капризном и вычурном сознании. Даниель был явно настроен воспользоваться моментом. Сегодня он выглядел церемонным, дерзким и мрачным, как в свои самые скверные дни. Матье почувствовал неприязнь и посмотрел на Даниеля. Тот был бледен.
— Ты выглядишь отвратно, — сказал Даниель с нехорошей улыбкой.
— Я о тебе сказал бы то же самое, — парировал Матье. — В хорошенькую историю мы влипли. Даниель пожал плечами.
— Ты пришел от Марсель? — спросил Матье.
— Да.
— Это она вернула деньги?
— Они ей не нужны, — уклончиво сказал Даниель.
— Не нужны?
— Нет.
— Скажи, есть ли у нее по крайней мере средство…
— Об этом речь уже не идет, мой дорогой, — сказал Даниель. — Это уже дело прошлое.
Он приподнял левую бровь и насмешливо, будто через воображаемый монокль, посмотрел на Матье. «Если он хочет меня чем-нибудь ошеломить, ему не помешало бы унять дрожь в руках».
Даниель небрежно сказал:
— Я женюсь на ней.
«Если он хочет меня чем-нибудь ошеломить, ему не помешало бы унять дрожь в руках».
Даниель небрежно сказал:
— Я женюсь на ней. Мы решили оставить ребенка.
Матье взял сигарету и закурил. Голова его гудела, как колокол, он спокойно спросил:
— Значит, ты ее любишь?
— А почему бы и нет?
«Это о Марсель идет речь», — подумал Матье. О Марсель! Ему не удавалось полностью в этом себя убедить.
— Даниель, — сказал он, — я тебе не верю.
— Подожди немного и убедишься.
— Нет, я имею в виду другое: ты не заставишь меня поверить в то, что ты ее любишь, значит, что-то за этим кроется?
У Даниеля был усталый вид, он сел на край письменного стола, одну ногу поставил на пол, а другой непринужденно покачивал. «Он забавляется», — в бешенстве подумал Матье.
— Ты очень удивишься, если узнаешь истину, — сказал Даниель.
Матье подумал: «Черт! Она была его любовницей».
— Если ты не должен мне ничего говорить, то молчи, — сухо сказал он.
Даниель некоторое время смотрел на него, как будто ему было забавно его интриговать, потом вдруг встал и провел рукой по лбу.
— Все плохо начинается, — сказал он. Взгляд его был полон удивления. — Я имел в виду другое. Послушай, Матье, я…
Он натянуто засмеялся.
— Если я тебе кое-что скажу, ты воспримешь это серьезно?
— Хорошо. Говори или не говори, — рассердился Матье.
— Так вот, я…
— Ты любовник Марсель. Это ты хотел сказать?
Даниель вытаращил глаза и присвистнул. Матье почувствовал, что краснеет.
— Неплохая находка! — восхитился Даниель. — Тебе только того и нужно, а? Нет, мой дорогой, у тебя не будет даже такого оправдания.
— Так говори же, — униженно взмолился Матье.
— Подожди! — остановил его Даниель. — У тебя есть что-нибудь выпить? Виски?
— Нет, — сказал Матье, — но у меня есть белый ром. Прекрасная идея, — добавил он, — сейчас выпьем по стаканчику.
Он ушел в кухню и открыл буфет. «Какую мерзость я ему выдал», — подумал Матье. Он вернулся в комнату с двумя бокалами и бутылкой рома. Даниель взял бутылку и до краев наполнил бокалы.
— Это из «Рома Мартиники»? — спросил он.
— Да.
— Ты туда захаживаешь?
— Иногда. Твое здоровье.
Даниель изучающе смотрел на него, как будто Матье что-то скрывал.
— За мою любовь! — провозгласил он, поднимая стакан.
— Ты пьян, — возмутился Матье.
— Действительно, я немного выпил, — признался Даниель. — Но успокойся. Я был трезв, когда пришел к Марсель. Это уже потом…
— Ты пришел сразу от нее?
— Да. Но с маленьким привалом в «Фальстафе».
— Ты… ты, должно быть, пришел к ней сразу после моего ухода?
— Я ждал, когда ты уйдешь, — улыбаясь, сказал Даниель. — Я увидел, как ты завернул за угол, и направился к ней.
Матье не смог сдержать недовольного жеста.
— Ты меня подстерегал? — спросил он. — Что ж, тем лучше, в конечном счете Марсель не осталась одна. Так что ты хотел мне сказать?
— Абсолютно ничего, старик, — сказал Даниель с внезапной сердечностью. — Я просто хотел объявить тебе о своей женитьбе.
— И это все?
— Все…да, это все.
— Ну, как угодно, — холодно сказал Матье.
Они немного помолчали, затем Матье спросил:
— Как… как там она?
— Ты хотел бы, чтоб она была в восторге? — насмешливо спросил Даниель. — Пощади мою скромность.
— Прошу тебя, — сухо сказал Матье.
— Договорились, я не имею никакого права на вопросы… Но ведь ты пришел сюда…
— Что ж, — сказал Даниель, — я предполагал, что ее будет труднее убедить. Но она набросилась на мое предложение со скоростью экономического кризиса.