Переговорный блок, гниль подлесная! Три утопленных в стене сиденья, над ними — колпаки: не хочешь, чтобы тебя видели, сядь, надвинь колпак до плеч и говори в дефлектор — даже голос не узнают. Еще имеется завеса — мерцает, делит камеру напополам, и можно биться об заклад, что по другую сторону все то же — три сиденья с колпаками. Ну и, конечно, мои наниматели.
Я сел, устроился поудобнее и начал гадать, откуда они, из «Хлореллы» или из «Грибов и сои». Или область их интересов тайная — скажем, производство пузыря? Пузырь вообще-то гонят частники, и я не слышал, чтобы этим увлекались в продуктовых фирмах. Хотя, с другой стороны…
Завеса исчезла, и я чуть не выпал с сиденья. Ни сои, ни грибов, не говоря уж о хлорелле… Передо мной был Конго, прежний мой патрон из ОБР, гранд СОС, Службы Охраны Среды. Семнадцать лет не виделись, однако он не изменился: рожа угрюмая, глаза бесцветные, челюсть с два кулака и черный облегающий мундир. Рядом с ним сидел какой-то щуплый остроносый тип, тоже в униформе Службы. Видимо, в чинах: бляху я его не разглядел, но обертка отливала шелком.
Видимо, в чинах: бляху я его не разглядел, но обертка отливала шелком.
— Комес Крит, — с мрачным видом представил меня Конго остроносому.
— Свободный Охотник Крит, — поправил я его. Не с целью упрекнуть, а ради точности; хоть Конго вышиб меня из обров, я на него не обижаюсь. Скорей наоборот: он разглядел во мне то, чего я сам не понимал — тягу к излишней самостоятельности и нежелание подчиняться. Большой недостаток для комеса Службы!
Не обратив внимания на мою реплику, Конго произнес:
— Это Кассель, эксперт Общественных Биоресурсов из Кива. Работает вместе с нашей группой. — Он помолчал, обшаривая взглядом стены камеры, и добавил: — Есть дело, комес.
— Дело или контракт? — поинтересовался я.
— Не вижу разницы. Формальные вопросы мы урегулируем с помощью «Хика-Фруктов». Они тебя наймут.
Затем Конго кивнул эксперту Касселю, и остроносый наклонился, пристально всматриваясь в мое лицо. Вид у него был такой, словно он прикидывает, с какой стороны попользовать одалиску, спереди или сзади.
— Вам приходилось работать на стекольщиков, комес Крит? Я имею в виду, на Фирмы Армстекла?
— Нет, дем Кассель.
— На Оружейный Союз?
Я покачал головой. У Союза своих бойцов хватает, наемники им не нужны. Разве что в исключительных случаях.
— Хорошо! — Эксперт продолжал буравить меня своими маленькими глазками. — К нам обратились стекольщики, комес Крит. Неофициально. Есть подозрение, что Союз — и, возможно, кое-какие другие корпорации — имеет доступ к сверхнормативным ресурсам. Стекло, черные и цветные металлы, сплавы железа, медь, алюминий, никель, хром…
— Черные Диггеры?
— Нет, не пачкуны. Вы понимаете, что это означает?
Еще бы! Все в нашем мире взаимосвязано, все движется по накатанным дорожкам, и хоть отклоняться от них не возбраняется, однако лишь на волос. В Эру Взлета вместе с куполами были отстроены Хранилища, и в них заложено сырье — металлы, полуфабрикаты, уголь, нефть и прочее, что предки сочли необходимым. Сырье отпускают по норме и твердой цене, в пределах предложения и спроса, а поступающие средства идут в ОБР и ВТЭК. Иными словами, сырье — исходный капитал, который тратится на нужды общества: охрану среды и транспортных линий, снабжение энергией, водой и воздухом, текущий ремонт и производство пищевого концентрата. Это экономическая ось, вокруг которой все вращается, и склоки между фирмами не в силах ее поколебать. Так же, как старания диггеров. Я знаю, сам был пачкуном! Если случается им откопать что-то полезное, не из древних вещиц, а просто медь или стекло, то появляются проблемы — как разрезать и доставить и кому продать. Много суеты и мало пользы — цену ведь не спросишь выше, чем в Хранилищах.
Голос Касселя прервал мои раздумья:
— Судя по масштабам, это не диггеры, комес Крит. После обращения стекольщиков мы отследили ряд показателей и выяснили, что, например, закупки армстекла Оружейным Союзом снизились на пять процентов, меди и хрома — на три, никеля — на полтора. Разумеется, в округленных цифрах… Но энергопотребление в их производственных зонах выросло! Они выпускают больше продукции, причем такой, которой традиционно занимались Фирмы Армстекла или Трест Цветных Металлов. Стволовые блоки и панели, трейны, авиетки, даже мебель…
— Давно? — спросил я.
— Около трех лет, и объемы производства возрастают. Прежде всего у нас в Киве, здесь, Мобурге, а также в Сабире и Дайле. — Кассель выставил палец и потряс им у длинного носа. — Возрастают! Что свидетельствует о развитых инфраструктурах в этих куполах, позволяющих брать сырье с меньшими затратами, чем цены Хранилищ. Налаженная сеть добычи, переработки, транспортировки и доставки — вот что это такое! Но к Союзу она не относится. Союз и другие компании — потребители, и мы не вправе интересоваться, кто и откуда им поставляет сырье. Не наша юрисдикция! Это ясно, комес Крит?
— Вполне. Я служил в СОС и представляю сферу полномочий ваших контролеров.
— Наших, — небрежно обронил Конго. — Если возьмешься за работу, получишь статус комеса. Временный.