По ножным браслетам и нарисованному на лбу знаку нетрудно было догадаться, что гостья — танцовщица.
— Хочешь пить? — спросила светлорожденная, кивнув на кувшин с соком.
— Если госпожа позволит — чашку вина! — Лицо девушки было спокойно, но пальцы рук, лежащих на коленях, безостановочно двигались.
Этайа потянула шнурок под светильником. Появился служка. При виде девушки на лице его выразилось слабое удивление.
— Светлейшая?
— Чашку светлого вина! — велела Этайа и, обращаясь к гостье: — Слушаю тебя, девушка!
Конгайка облизнула карминно-красные губы. Запах юного тела, смешанный с ароматом благовоний, коснулся ноздрей светлорожденной, и Этайа подумала, что танцовщица наверняка не испытывает недостатка в мужском внимании.
— Мальчик,- сказала девушка,- его зовут Соан, говорил с большим воином. Большой воин сказал ему: он будет искать Санти… Сантана…
— А не сказал ли он также, что большой воин велел ему держать язык за зубами? — спросила Этайа.
— Он не виноват, госпожа! — Девушка еще раз облизнула губы розовым язычком.- Ему трудно скрыть от меня то, что для меня важно. Он еще молод.
— А ты — нет?
Девушка улыбнулась, но эта улыбка не украсила ее. Было в этой улыбке что-то непристойное.
— Я — не он,- сказала гостья.- Прошел слух, что ночью у дома Тилода, отца Санти, что-то произошло. Скажите мне,- мольба слышалась в ее голосе,- вы ищете Санти? Да, госпожа? Позвольте мне помочь вам! Я…- Девушка осеклась, потому что в комнату вошел слуга, принесший вино. Выхватив у него чашку, она залпом осушила ее и вытерла рот тыльной стороной ладони. На руке остался влажный след.
Слуга взял чашку и вопросительно посмотрел на Этайю. Женщина отпустила его взмахом руки.
— Я не верю тебе, девушка,- сказала она.
На глазах у ее гостьи выступили слезы.
— Но почему?
— А даже если бы и верила — не думаю, что это дело — твое.
Слезы на глазах девушки мгновенно высохли.
Слезы на глазах девушки мгновенно высохли.
— Это мое дело! — заявила она гневно.- Мое, а не твое! — Молодая конгайка вскочила на ноги. Глаза разгорелись. Круглые груди подпрыгивали в такт быстрым взмахам руки.- Он любит меня!
— Сядь! — повелительно произнесла Этайа.
И сила, которая была в голосе светлорожденной, заставила ярость молодой конгайки угаснуть. Обмякнув, она безвольно опустилась на стул.
— Оставь свою магию для мужчин,- сказала Этайа.- Мне оскорбителен твой крик. Ты поняла?
Девушка кивнула. Потухший взгляд ее блуждал по стенам комнаты. Этайа взяла кувшин с соком и плеснула гостье в лицо. От неожиданности девушка вскрикнула, вскочила. Густой сок, холодный, желто-зеленый, тек по ее груди и животу, по складкам красной повязки, туго охватившей бедра, по стройным ногам. Он лужицей скапливался у ее ноги, на голубом паутинном шелке, не пропускающем влагу.
— Полегчало? — спросила Этайа.
— Да, госпожа.
— Я скажу тебе. Да, мы ищем Санти. Я знаю, что он, может быть, еще жив. Если так, мы найдем его. (Лицо девушки посветлело.) Но не для тебя. (Ровные белые зубки впились в губу.) Согласна ли ты и теперь помогать нам?
Девушка кивнула, не поднимая глаз.
— Молодец! — похвалила Этайа. И отстегнула вуаль.
Щелчок застежки заставил гостью поднять взгляд.
— Боги! — прошептала она.- Как ты прекрасна!
Этайа ласково улыбнулась:
— У меня есть то, чего нет у тебя, но ведь и у тебя есть то, чего у меня нет, девочка.
— Это слишком сложно для меня,- тихо сказала конгайка.
— Ты — танцовщица… И не только танцовщица, верно?
— Да, госпожа.
Девушка смутилась.
— И у тебя есть друзья… Важные друзья.
— Да, госпожа.
— Они многое рассказывают тебе…
— Да, госпожа.
— Я хочу услышать о Наместнике!
Девушка смотрела на точеный подбородок Этайи.
— Наместник… не в числе моих друзей.
— Знаю. Но у него есть доверенные. Я думаю, он причастен… Понимаешь?
— Да, госпожа.
— Ты узнаешь?
— Попробую, госпожа.
— Я дам тебе денег?
— Не нужно. Денег у меня хватает.
— Не для себя. Для тех, кому есть что сказать.
— Нет, госпожа. Платить опасней.
Этайа с новым интересом посмотрела на девушку:
— А ты права. Не зови меня госпожой. Когда мы вдвоем, мое имя — Тай. А твое?
— Мара.
— Храни себя, Мара! Нет, постой! — Женщина протянула ей полотенце.- Вытрись. И будь осторожна, девочка!
— Храни себя, Тай!
VI
«Маги и люди равно совершают ошибки и, исправляя их, совершают новые ошибки, еще более опасные, а исправляя последние, совершают подчас ошибки почти гибельные. Но не следует думать, что это падение. Наоборот, сие есть — путь наверх, ибо с каждой исправленной ошибкой сила наша растет».
Но не следует думать, что это падение. Наоборот, сие есть — путь наверх, ибо с каждой исправленной ошибкой сила наша растет».
Сантай Темный. Праздные маги. Комментарий к главе «Живое ремесло»
Лекарь воткнул золотую иглу в колено спящего Дага. Две такие же иглы уже подрагивали в правой кисти сановника. Лекарь был сухой крепкий старик невысокого роста с непроницаемым очень смуглым лицом. Вращая иглу между большим и указательным пальцами, он ввел ее на необходимую глубину и оглянулся, услышав шаги.
Нил вошел в гостиную, неся на руках Торона. Походка его потеряла кошачью мягкость, но все же могучее тело борца не слишком обременяло гиганта. Воин опустил свою ношу на тростниковый мат. Лекарь мельком взглянул на превратившееся в кровавую кашу лицо Торона.