— Генани! — раздался голос Королевы.- Ты уходишь, Генани? Подойди ко мне!
— Да, Гилли, сестра! — Она согнала с лица тревогу и, успокоив мысли, твердым шагом подошла к Королеве.
Повелительница Шугра наклонилась к ее уху.
— Не тревожься о мальчике! — шепнула она, и Ронзангтондамени вздрогнула от неожиданности.
— Не тревожься о мальчике! — шепнула она, и Ронзангтондамени вздрогнула от неожиданности.- Я надеюсь, ты будешь разумна. Скажи мне, Генани, сестра моя, правда ли, что перевал закрыт?
— Да, сестра!
— Что ты скажешь?
— Есть другой перевал, Гилли, сестра!
— Ты знаешь? — удивилась Королева.
— Он выходит на мою землю! — в свою очередь удивилась Ронзангтондамени.
— Что говорят мужчины?
— Перевал труден, но проходим. Так сказали конгаи.
— А этот, Хаор, он пришел с ними?
— Да, сестра! Но они не сказали, где он присоединился к ним.
— Должны сказать!
— Они ушли. Знай, Гилли, сестра, что Кунг пытался его принести. И их тоже, но мой человек отстоял конгаев. Думаю, у Кунга не было приказа, а сам приказать воинам он не решился.
— Мои хогры не подчиняются Кунгу!
— Ты знаешь, кому они подчиняются, Гилли, сестра! Позволь мне идти?
— Нет! Товары, которые привезли конгаи… Не продавай их!
— Девушки уже у сирхара, сестра!
— А остальное?
— У меня. Но я…
— Я понимаю, Генани, что цены возросли. Ты назовешь их. Но продашь только мне, поняла?
— Да, сестра. Я продам их тебе! — И, улыбнувшись: — Лучших условий мне никто не предложит! Я могу идти?
— Да, сестра! Благодарю! Я призову тебя. На днях.
— Буду рада! — Ронзангтондамени поклонилась и, испытывая немалое облегчение, отошла.
Королева интересуется не Санти!
Но если бы Ронзангтондамени заметила взгляд, которым проводил ее сирхар, беспокойство Женщины Гнона утроилось бы. Королеву связывает Закон. И то, что она сестра каждой из Женщин селений. Первая, но не высшая. А Верховного Жреца связывает только Королева. Если захочет. Женщинам Урнгура он ничего не может сделать, но любого мужчину уничтожит одним взглядом. Он сирхар!
«Однако,- вдруг вспомнила Генани.- Есть еще Хаор!»
* * *
— Что скажешь, Черенок?
— Он не слишком похож на конгая, но он конгай, не северянин. И пахнет совсем не так, как они!
— Ты уверена, Черенок?
— Да! Не дави мне грудь! Больно!
— Так лучше?
— О да! Нет, не спеши, я еще не все сказала!
— Говори же, девчонка!
— О! Как ты… Я не могу! Я…
— Терпи! Говори! Мне!
— Она!.. Нет! Что ты делаешь! О-ох! Ты же сказал…
— Говори!
— Эта ведьма… Что-то скрывает!
— Королева?
— О! Сирхар! Нет! Женщина Гнона! Я боюсь ее!
— А ты бойся меня! Так!
— О нет! Ты знаешь! Знаешь! Я не могу! Нет, сирхар! А-а!
— Не кричи!
— А-а-а!
— Не кричи, или я замкну твой рот!
— Да! А-а-а! Все, что хочешь! Лю…
— Не люблю, когда ты кричишь, Черенок! Уходит сила.
Твоя сила, которая станет моей! А теперь не двигайся! НЕ ДВИГАЙСЯ! Во-о-от!
— Ты довольна?
— …
— Ах да! Ты довольна?
— Да-а..
— Хорошо. Пока ты моя, можешь не думать о врагах. Мои рабы присматривают за этой бабой. За любой из баб в этой стране. Кроме тебя, Черенок! Тебе приятно?
— Да, мой господин!
— Зови меня «сирхар»! А знаешь, почему около тебя нет шпионов?
— Ты любишь меня, сирхар?
— Нет. За тобой слежу я сам.
* * *
Два усталых бронзовых дракона один за другим опустились на скальный карниз. Под ними, тридцатью локтями ниже, громоздились черные скользкие каменные глыбы в бурой бахроме водорослей. Между ними вяло плескалось море.
— Мы отстаем,- сказал маг, соскальзывая на землю.
— Я совсем не устал! — заверил его Гестион.- Я мог бы лететь хоть всю ночь!
— Драконы устали! Или ты не чувствуешь? — укорил маг.
Мальчик смущенно отвел взгляд.
— Огня разводить не будем,- сказал Учитель.- Не хочу тратить силу, отводя чужие глаза. Ты удовольствуешься холодными лепешками?
— Конечно! Зачем ты спрашиваешь?
— Чтобы ты успокоился. На, ешь. И запей вином, чтоб лучше спалось.
— Спалось? Разве мы сегодня не будем?..
— Нет. А теперь помолчи! Завтра тебе понадобится сила. Не трать ее на болтовню.
Гестион впился зубами в вязкую лепешку, запил ее вином. Звезды Юга горели над ним, как раздуваемые ветром угли. К запахам земли и травы примешивался запах моря и спящих драконов.
«Они так устали, что даже не выкупались! — подумал мальчик.- А я… готов лететь хоть всю ночь!»
Гестиону снова стало стыдно, и он оглянулся на Учителя, но того уже не было. Мальчика на мгновение охватил страх: он остался один! Но потом Гестион вспомнил, кто его Учитель. И успокоился.
«Надо спать! — подумал он, заворачиваясь в одеяло.- Но как уснешь после такого дня? А завтра?»
Внизу мерно плескалось море Зур. Через минуту Гестион уже спал, свернувшись клубком и тихо посвистывая курносым носом.
Снилась ему бронзовая шкура дракона, ритмичные движения мышц под ней и синяя вода далеко внизу.
Разбудили Гестиона солнечные лучи, бьющие прямо в лицо. Он тут же вскочил, отбросив одеяло, и поежился от утренней свежести. Драконов не было. Они улетели в море. Кормиться. Зато маг был здесь. Он протянул мальчику такую же лепешку, что и вчера, и тот же бурдючок с кисловатым вином.
— Завтрак не роскошный,- сказал маг,- но с голоду не умрешь. Может, завтра тебе предложат кое-что получше!