С этими словами Домовушка, шаркая валенками, умчался в кухню и через мгновение вернулся с Пауком на лапке. Держал он эту лапку вытянутой подальше от тела и явно робел.
— Вот, — заявил он, — а больше, окромя Рыба, у нас никто не проживает.
С этими словами он стянул с головы платочек и утер вспотевший лобик. Вид его остроконечных ушек доконал лейтенантика, он (лейтенантик) сначала замотал головой, потом схватил со столика чашку с красными петухами и вылил чай себе на голову.
— Товарищ участковый! Гражданин лейтенант! — укоризненно покачала головой Лада. — Чай надо пить, а вы тут грязь мне разводите…
— Извините, — машинально отозвался лейтенант, не в силах оторвать взгляд от столпившейся в дверях компании.
— Ничего страшного, Домовушка сейчас подотрет, а я вам налью свежего чаю… Домовушка!
— Нет, нет, не беспокойтесь, пожалуйста, — пробормотал лейтенант, глядя на хлопотливого Домовушку, который бегал с тряпкой вокруг кресла и вытирал пол, и столик, и китель лейтенантика — все той же тряпкой, — не хочу я чаю…
— Может быть, кофе? — Теперь уже не только лейтенантик был похож на мальчика, играющего в генерала и допрос свидетельницы — или обвиняемой, — но и Лада походила на маленькую девочку, играющую в дочки-матери и усердно потчующую куклу всамделишным чаем из настоящей посуды — так смешно она морщила лобик и надувала губки от сосредоточенности на таком важном деле, как угощение гостя. — Домовушка, у нас кофе есть?
— Весь вышел кофей, а мельница кофемольная сломалась давеча, и сколько было тебе говорено, Ладушка, чтоб ты ее в починку отнесла…
— Почему ваша бабушка так странно выглядит? — спросил вдруг лейтенант, переводя взгляд на Ладу.
— Домовушка, у нас кофе есть?
— Весь вышел кофей, а мельница кофемольная сломалась давеча, и сколько было тебе говорено, Ладушка, чтоб ты ее в починку отнесла…
— Почему ваша бабушка так странно выглядит? — спросил вдруг лейтенант, переводя взгляд на Ладу. Белые бровки его грозно нахмурились, ну вот сейчас выхватит пистолет и крикнет: «Руки вверх! Имена, адреса, явки!» Но вместо этого он спросил: — Ведь это же ваша бабушка, так?
— Нет, не так, — сказала Лада. — Это Домовушка, домовой наш.
— Домовой, домовой, — закивал лохматой головкой Домовушка, — меня еше суседкой кличут али щуром иногда…
Лейтенант закрыл глаза и сосчитал до десяти — громко, четко выговаривая слова, поэтому мы все услышали, что после пяти у него шло восемь, а потом три.
— У него и с арифметикой проблемы, не только с орфографией, — сказал я сочувственно. — Видно, двоечником был товарищ участковый…
Лейтенант открыл глаза, посмотрел на меня, потом на Ладу. И — что меня удивило — взгляд у него не был испуганным. Удивленным, недоумевающим, сбитым с толку чувствовал себя наш гость, но он не испугался. А зря. Я на его месте испугался бы.
— Лада Велемировна, как вы это делаете? — спросил он почти миролюбиво.
— Я ничего не делаю!
— Но ведь это вы только что говорили, правда ведь? Мужским голосом…
— Я не умею говорить мужским голосом, — обиженно сказала Лада. — У меня свой голос есть и, как мне кажется, достаточно приятный…
— Да, — согласился лейтенант, — вы правы. У вас достаточно приятный голос… Вы извините, я, пожалуй, пойду… Что-то неважно себя чувствую… А протокол мы после напишем…
— Никуда вы не пойдете, — сказала Лада грустно. — Очень жаль, но я же вас предупреждала…
— Это почему еще? — взвился лейтенант с кресла, хватаясь за фуражку. — Вы что, угрожаете мне при исполнении?!
— Да не угрожаю я вам, — так же грустно, даже с досадой ответила Лада, — смотрите сюда!
Она повела ладонью перед его лицом, и в ладони этой что-то блеснуло. Зеркальце! — догадался я. Начинается!..
А Лада заговорила напевно, и зазвенели в ее голосе серебряные колокольчики:
— Кто ты, юноша? Не Светлый ли ты витязь?.. (И так далее — см. выше, главу третью.)
И Домовушка позади меня зашептал, жарко дыша мне в спину:
— Ой, только б кто маленькой, только бы мышонок какой-нибудь али птичка певчая, большого-то не прокормим!..
— Не говори под руку, сглазишь! — прервал я его.
Не нравился мне этот белобрысый бесстрашный лейтенантик. И ничего-то он не боится, и ничто-то его не пугает… К тому же пришла мне на ум его недавняя шутка насчет львов — а ну как трансформируется этот образец милицейской доблести в льва — что мы делать будем? Льва кашкою манною не покормишь, льву надо мясо, и много мяса надо льву, и места ему надо много для жизни — комнату, а то и две…
Но льва из лейтенантика не получилось.
Лада допела последние слова трансформирующего заклинания, комната как-то странно вздрогнула, как будто в нашей квартире произошло локальное землетрясение, и мы вместо лейтенанта увидели кучу тряпья — это был ворох милицейского обмундирования, поверх которого лежала новенькая фуражечка с блестящим околышем.
Ворох зашевелился, Домовушка выдохнул мне в спину:
— Вот ладно-то как! Маленькой кто-тось!
И из тряпья выпростался молоденький беленький петушок, у него даже хвостик был еще короток. Домовушка воскликнул:
— Ура!.. Нет, это же надо, какое совпадение обстоятельств получается! — радовался он, захлебываясь словами, пока прятал обмундирование в наш волшебный шкаф. — Только у нас надобность в кочетке возникла, ан вот он, кочеток, петушок — золотой гребешок, и появился! Это же прямо как по заказу получается, а!.. Ай, Лада, ай ублажила!..