— Ладушка, — прошептал я, чтобы ненароком еще раз не перепугать Лёню. — Выйди на минуточку. Проблема у нас.
— Ах!.. — скривилась Лада и махнула пухлой белой ручкой.
. — скривилась Лада и махнула пухлой белой ручкой. — Не до вас пока!..
— Но это серьезно!.. — настаивал я.
— Полчаса подождет? — спросила Лада сердито.
Я обернулся и посмотрел на Крыса. Он сидел смирно. Из ванны доносились ойканья и причитания Домовушки, из которых я вывел, что Жабу вроде бы полегче и жизнь его вне опасности.
— Подождет, — согласно кивнул я, решив Ладу слишком сильно не расстраивать. Расстроенная ведьма — это не самый приятный собеседник, уж можете мне поверить, а Лада и без моих настойчивых приглашений была крайне огорчена.
— Ну тогда сгинь, — сказала Лада, сделав мне знак рукой. Я сгинул, то есть метнулся в коридор и захлопнул за собой дверь. И мысленно похвалил себя за предусмотрительность — еще днем, когда Лада только вернулась с работы и разговаривала по телефону, я прикрыл себя магионным зонтиком, а потом захлопотался и позабыл его снять. И сейчас мне это пригодилось! Ах, как мне пригодилось это сейчас! Потому что в расстроенных чувствах, даже и не замечая этого, Лада сделала такой жест, который, не прими я меры предосторожности, неминуемо заставил бы меня сгинуть по-настоящему, то есть распасться на атомы, меня составляющие. А может, и на внутриатомные частицы, протоны там, нейтроны и электроны. Уж не знаю на что. И осталась бы от меня только яркая вспышка и, как следствие, незначительное радиоактивное заражение небольшого участка коридора.
Я перевел дух, заблокировал дверь комнаты магионным щитом — от греха подальше, — и обернулся к Псу.
— Лада велела полчаса подождать, а потом она примет меры, — сказал я.
— Какие еще меры? — не понял Пес. Он по-прежнему сидел напротив клетки с Крысом, и шерсть на его загривке топорщилась по-прежнему.
— Ну какие… — мяукнул я, оглаживая бока хвостом. — Необходимые. Уж не знаю, что там такое произошло во время трансформации, может, Лада малость того… перебрала шампанского, но что-то явно не получилось. Ведь крысы таких размеров просто не существуют в природе!
— Пожалуй, ты прав, — в раздумье произнес Пес и приглушенно рыкнул. — А ежели он будет нормальных размеров, то его можно будет и из клетки выпустить… И не опасен он будет.
— Тебе не опасен, мне не опасен, а вот Жабу и Рыбу… Да и Пауку с Петухом надо будет поостеречься.
После этих моих слов Пес ухмыльнулся — нехорошо так ухмыльнулся, злорадно, — и медленно, чуть ли не по слогам, произнес:
— Нет, он, Крыс, будет очень осторожен. Чтобы случайно кого не обидеть. Потому что любую обиду… Слышишь, ты? Любую обиду, нанесенную любому члену нашего семейства, я восприму как личное оскорбление. И буду поступать соответственно.
— Так что, Крыс, — обратился я к притихшему монстру, поглядывающему на нас искоса своими красными бегающими глазками, — я бы на твоем месте вел себя очень осторожно. И очень вежливо. Чтобы не рассердить Пса.
— Выпустите меня, — прохрипел тот. — Выпустите. Я обязуюсь…
— Пока что рано тебя выпускать, — покачал я головой. — Вот Лада освободится…
Тут меня прервали. Из кабинета донеслось громкое — в три голоса — кукареканье. То есть один голос принадлежал Петуху, это точно, а вот два других…
— Что они там, с ума, что ли, посходили? — пробормотал я.
— Развлекаются, надо же! Кукарекают! Ну ладно Петух, ладно Ворон — не протрезвел еще. Но чтобы Паук, чтобы товарищ капитан Паук таким вот образом забавлялся!.. Пойду посмотрю, что там, а ты пока покарауль.
Дверь в кабинет оказалась закрыта слишком плотно, и Ворон не смог с ней справиться самостоятельно. Поэтому они кричали, орали, пели — чтобы напомнить о себе, чтобы их выпустили, ведь они просто сгорали от любопытства. Когда все средства были испробованы, Паук скомандовал Петуху: «Голос!», и они с Вороном подтянули Петуху в надежде, что уж трехголосие мы услышим. И были правы.
Все это мне быстро изложил Паук, спрыгнув с головы Петуха на стол, когда обезумевший от голода Петух промчался в кухню, чтобы разыскать что-нибудь съедобное. Ворон же, без всяких признаков опьянения и даже похмелья, приземлился в коридоре перед клеткой и рассматривал Крыса то одним, то другим глазом. Вид у него был напыщенный и недовольный.
— Интересно, сколько сейчас? — пробормотал я под нос, когда Паук смолк. — Пора уж на дверь заклятие накладывать, мне кажется. Времени много прошло, одиннадцать скоро, наверное.
— Так действуйте, — посоветовал Паук.
— Не могу, — отозвался я и коротко ввел его в курс дела.
Он покачал головой, но ничего не сказал.
Часы в кабинете почему-то стояли.
Я отправился было в Бабушкину комнату посмотреть на ходики, но по дороге меня отвлекли. Сначала Домовушка, который попросил проверить концентрацию магионов в живомертвой воде — по его мнению, Жаб очухивался слишком медленно. Я проверил. Аппарат работал нормально. Да и Жаб вполне резво шевелил тремя не пострадавшими и четвертой, начавшей уже отрастать, конечностями.
Потом Ворон потребовал мои магоочки, которые давным-давно были переделаны из его магопенсне.