У двери я задержался, чтобы снять охранительные путы, наложенные с вечера. И был весьма удивлен, обнаружив, что заклятия сняты, дверь открыта, Пес дома отсутствует, а Домовушка, радостный, ставит тесто на пироги.
— Что случилось? — спросил я.
— Ладушка! — воскликнул он, счастливо улыбаясь, топорща свою бородку и подрагивая острыми ушками. — Проснувшись нынче! Моется!
— Но ведь еще две недели ждать!
— Так ведь срок был того… На глазок посчитанный! Перебдели!
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ,
которая начинается хорошо, а заканчивается плохо
А так хорошо начиналось…
Бывалов
Выйдя из ванны, Лада уединилась в комнате с Вороном, чтобы выслушать подробный отчет о проделанной работе.
Мне позволили присутствовать.
Ворон, держа свои памятные заметки в правой лапе, левой балансировал на спинке кресла и хриплым голосом читал:
— «Пункт первый. Занятия с Котом. В соответствии с учебным планом». Тут мы идем даже и с опережением. Кот освоил руны в полном объеме, не путается и применяет их, насколько я могу судить, должным образом. Мне бы хотелось, чтобы ты его проэкзаменовала в ближайшие дни. А также провела с ним несколько лабораторных занятий по следующей тематике: «Определение напряженности магионного поля», «Изменение знака магионного поля», «Смешанные поля и их характеристики»…
— Потом, — твердо сказала Лада. — Не отвлекайся.
Ворон откашлялся и продолжал:
— «Пункт второй. Изучение событий, имевших место в мире и стране за прошедшие годы». Здесь мы не слишком успешны. Слушали по телевизору новости, кое-что записывали. Но мы были лишены возможности покупать газеты, как ты понимаешь, и тебе придется, я думаю, посетить читальный зал какой-нибудь библиотеки и ознакомиться с подшивками периодической прессы для более полного ознакомления…
— Времени-то хоть сколько прошло? — прервала его Лада.
— Гм-хм… Четыре года.
— А спала я сколько?
— Три месяца без двенадцати дней. Хронокризис был ликвидирован двадцать девятого мая, а сегодня у нас семнадцатое августа.
Лада зевнула.
— Что-то мне кажется, недоспала я. Ладно. Ловушку для хронофагов куда девали?
— Там висит, на притолоке, — сказал я, видя, что Ворон смотрит на меня, а сам отвечать не собирается. — Вывернули наизнанку, затянули ниточкой и повесили обратно.
Лада кивнула:
— Молодцы, все правильно. Нужно будет потом спрятать ее в шкаф. От греха подальше. Дверь починили?
— Нет. Некому было. Крыс…
— Как, освоился? — живо спросила Лада. Видно было, что Крыс ее по-прежнему очень интересует.
— Не знаю, — сказал Ворон. — Агрессивности в нем меньше, чем прежде, возможно, действуют жесткие меры, предпринимаемые Псом и Котом…
Белесые бровки Лады сошлись у переносицы.
— Что это значит? Новенького обижаете?
— Никто его не обижает, — мурлыкнул я. — Он сам кого хошь обидит, тварюка такая. Вон, Жабу лапу откусил. Хорошо, что мы не растерялись, сразу же Жаба в живомертвую воду кинули, выжил, и лапа отросла. И Лёню твой Крыс до полусмерти перепугал. Она даже из комнаты лишний раз выходить не хочет, чтобы с ним не встречаться. А Домовушка из-за нее, вернее, из-за ее нерадивости квалификацию теряет. Каша у него почти каждый день горелая и пересоленная, и сор по углам, и полы метет небрежно…
— Погоди, — прервала меня Лада, — какая Лёня? Почему из комнаты не выходит? Что, она не пошла домой? С нами живет?
— Так нету дома, — пояснил я. — За четыре года ее родители успели куда-то уехать, она стала справки наводить, попалась на глаза родственникам этого вашего… Крыса. Те на нее милицию напустили, она еле сбежала, вернулась к нам, с тех пор в Бабушкиной комнате живет. Выходить на улицу боится, даже за продуктами — ей в каждом прохожем милиционер чудится. Только на одно и способна — доллары меняет, когда у нас гривны кончаются.
— Гривны? — переспросила Лада.
— Ну да, теперь здесь новые деньги, гривны называются. Кстати, доллары мы уже все потратили. И гривны тоже на исходе, мне Домовушка вчера жаловался. За квартиру четыре года не плачено. Так что думай!
— «Пункт третий. Исследование причин…» — прервал нас Ворон, немножко, как я понимаю, приревновавший Ладу ко мне. Но попытка Ворона стать центром внимания провалилась. Лада отмахнулась от него белой ручкой:
— Да погоди ты со своими пунктами! А лучше оставь мне этот листик, я потом почитаю. Значит, денег нет… — Она задумалась, похлопывая себя ладошкой по коленке. — Значит, надо искать работу…
— Не найдешь, — сказал я категорично. — Безработица. Кризис. Всё стоит — в смысле госпредприятий. Работают только всякие налоговые да административные службы, а туда без протекции лучше не соваться. И в частные фирмы тоже берут в основном знакомых.
— И откуда ты все знаешь! — с неудовольствием воскликнул Ворон. — Не слушай его, Лада.
— Я знаю, потому что, в отличие от вас, общаюсь с… — я хотел сказать «с людьми», но вовремя остановился, — …с себе подобными. У нас в подвале много котов и кошек, живущих при людях. В том числе и кот из квартиры начальника налоговой инспекции нашего района. Вполне приличный молодой человек, между прочим.
— Кто, начальник? — спросил Ворон.
— Нет, кот, — ответил я.
— Значит, ты наладил отношения с кошками. Я рада, — сказала Лада, подхватывая меня под живот и почесывая за ушком. Я замурлыкал, растаяв от этой ласки. Я давно не чувствовал себя так уютно. Нет, конечно, Лёня тоже иногда ласкала меня, но делала это не в пример хуже, чем Лада. Без души.