Харальд обернулся.
Она стояла от него в двух шагах, держа в руках какой?то предмет.
Она стояла от него в двух шагах, держа в руках какой?то предмет. При взгляде на него зрение Харальда странным образом замутилось, на глазах выступили слезы. Сквозь их пелену он видел только мягкое зеленоватое свечение.
Волны боли пробегали по позвоночнику. С удивлением Харальд понял, что Больной Бог напуган. Что смогло вызвать страх у бессмертного существа?
— Что тебе нужно, женщина? — спросил один из жрецов. — Если у тебя есть просьба, обратись к жрецу?просителю. — Он дернул головой в ту сторону, где шумела толпа, клубящаяся вокруг служителя храма, принимающего просьбы на службы и моления.
— Я хочу сделать приношение лично верховному жрецу, — проговорила женщина, и в голосе ее не было страха, хотя за ее спиной (это Харальд знал наверняка) появились вооруженные служители храма, призванные охранять его от непрошеных гостей.
Она шагнула вперед. Тело, управляемое отнюдь не хозяином, вознамерилось отшатнуться. Но Харальд вцепился в него, точно утопающий в бревно, и принялся бороться с богом. Он очень давно не делал этого, и внутренний надсмотрщик от неожиданности отступил.
«Раз ты боишься этого, — думал верховный жрец, ощущая, как от напряжения дрожат мускулы и кровь стучит в висках, — то это может тебе повредить!»
Он обрел контроль над телом всего лишь на мгновение. Но этого оказалось достаточно.
Женщина подошла и повесила что?то ему на шею.
Харальд ощутил холодное прикосновение к коже. И тут же замер, выпучив глаза. Словно гигантская рука вцепилась ему во внутренности и принялась выдирать их из тела. Не в силах выдержать боли, он закричал.
Йофрид отступила на шаг и замерла, наткнувшись спиной на что?то острое.
— Стой на месте, или мы нанижем тебя на копья, — долетел сзади шелестящий шепот.
Но его перекрыл дикий, утробный крик, вырвавшийся из горла верховного жреца. Амулет Незримого, висящий на его груди, был раскален, дымился, а сияние из изумрудного стало почти белым.
Йофрид знала, что это видит она одна. Но вот крик слышали все.
Смолкли возгласы вокруг жреца?просителя, застыли с вытаращенными глазами прочие служители храма, даже статуя божества, казалось, прислушивалась к происходящему.
А Харальд все кричал. Затем на губах его появилась пена, и он рухнул на пол, нелепо дергая конечностями. Йофрид ощутила страх — ведь если он не очнется немедленно, расправы ей не избежать.
— Она отравила верховного жреца! — крикнул кто?то пронзительным голосом.
— Убить тварь! — поддержал крикуна один из жрецов. Глаза его, обращенные на Йофрид, стали белыми от ненависти.
Она ощутила, как копья уперлись ей в спину чуть сильнее, грозя прорвать одежду и войти в тело. На лбу девушки выступил пот.
— Оставьте ее. — Слова прозвучали тихо, но их услышали все.
Он поднимался с пола, вытирая рот. Лицо верховного жреца было мрачным, веки набрякли, но в зеленых глазах пылало яростное пламя. Амулет болтался на его шее обычной железкой, словно отдав все свечение человеку.
— Она пыталась отравить тебя! — заявил один из жрецов, маленький и плюгавый, с безумным взглядом фанатика.
— Нет, — отрезал Харальд. — Она оказала мне величайшую честь! Убрать оружие!
Копья от спины отодвинулись, а зал наполнился изумленным гулом. Прихожане и служители — все одинаково недоумевали: что же произошло?
Харальд еще больше усилил всеобщее удивление.
— Иди за мной, — бросил он Йофрид и направился к выходу из зала.
Она пошла за ним, чувствуя на спине десятки взглядов, полных ненависти, зависти, злости и недоумения. Они жгли, словно лучи офирского солнца, и она вздохнула с облегчением, когда дверь за ней закрылась.
Провожатый привел ее в небольшую комнату, обставленную скромно. Кровать, шкаф в углу, на столе — пятна свечного воска, в воздухе слабый аромат пергамента.
— Кто ты такая? — спросил он, резко повернувшись, едва она пересекла порог. В глазах его читалось любопытство, смешанное с подозрением.
— Посланница вашего отца, — спокойно ответила она, — принесшая вам избавление…
Он не предложил гостье сесть, но и сам ходил по комнате из угла в угол, словно попавший в клетку волк.
— Из меня словно вырезали огромный кусок, — сказал он, хмуря брови. — Тот самый, который принадлежал богу во мне. Это навсегда?
Во взгляде зеленых, точно листья кувшинки, глаз было столько тоски, что Йофрид невольно смутилась.
— Не знаю, — ответила она. — Амулет Незримого не позволит богу проникать в ваш разум. Пока он с вами, вы в безопасности.
— Ясно. — Он вновь принялся ходить, затем остановился, потер лицо руками. — Вот откуда та ледяная броня, которую я чувствую вокруг себя! Значит, отцу это удалось! Где он сам?
— Вы скоро с ним встретитесь, — ответила Йофрид и заговорила тише, опасаясь, что их могут подслушать.
Над городом царило раннее утро. На востоке из?за городской стены поднималась заря, розовая, словно девичьи щеки. В небе, подожженные невидимым пока солнцем, багровым пламенем пылали облака.
На улицах Бабиля было пустынно, и путники, пока доехали до восточных ворот, не встретили никого. Богатый район — встают здесь поздно. Топот копыт гулко отдавался от стен, словно они ехали по пещере.