— Ну что, будем разговаривать?
— Сначала развяжи! — упрямо потребовала она.
— Нет. — Он покачал головой, присел рядом с ней на корточки. — Я не хочу причинять тебе страданий, но шанса на побег не дам.
— Папа и Хрольв поймают тебя! — заявила она, а в глазах появился влажный блеск. Еще немного — и прольются слезы.
— Это вряд ли, — проговорил он серьезно. — Прошло двое суток, как я увез тебя из дома. Мы ушли более чем на сотню верст к северу. Твои родичи не знают этих мест, да и след я путал. Не догонят!
Она всхлипнула, и тут же слезы потекли по розовым щекам, прозрачные, точно родниковая вода. Йофрид давилась, пытаясь удержать их, пробовала отвернуть голову, чтобы ненавистный чужак не мог наслаждаться зрелищем ее унижения.
Но он сидел спокойный, точно скала. Ветер шевелил длинные белые волосы, а в светлых глазах не было ничего — ни злобы, ни удовольствия.
— Чего тебе надо от меня? — спросила она, когда рыдания закончили сотрясать грудь. — Похоть будешь тешить стариковскую?
— Для этого есть множество менее опасных способов, чем похищение, — сказал он ровно, уверенно. Затем вдруг замялся, сделал паузу. — Дело в том… что я маг… точнее, был магом.
Глаза Йофрид расширились, на лице отобразился ужас.
— Демонам отдашь в жертву? — прерывающимся голосом спросила она.
— Нет. — Харальд рассмеялся, но смех прозвучал натянуто. — Я же сказал, что больше магом не являюсь, и никакие жертвы, мной принесенные, толку иметь не будут!
— Тогда что? — Синие глаза девушки блеснули недоумением. — Чего же ты хочешь?
— Мне очень нужно выполнить один магический ритуал, — проговорил он медленно, и только тут Йофрид увидела, до чего же ее похититель устал. Глаза красные, словно долго тер их, под ними — мешки в три ряда, неширокие плечи обвисли.
— А я при чем? — спросила она.
— При том, что для меня этот ритуал выполнишь ты!
— Что? — Она рассмеялась, ощущая, как в панике задергалось сердце. — С чего ты взял?
— У тебя хорошие способности к магии. Я смогу тебя научить, как ими пользоваться. Ты проведешь для меня один ритуал и после этого будешь свободна.
Мучить тебя либо принуждать к сожительству не буду!
— Ладно врать, — сказала Йофрид без особой уверенности. — Откуда у меня эти… способности?
— От рождения. — Харальд потряс головой, отгоняя сон. — Уж поверь мне, они у тебя есть!
— А ты не боишься, что я, когда научусь, первым делом заколдую тебя, превращу в жабу… или, — она задумалась, выискивая наиболее мерзкое создание, — или в мокрицу!
— Нет, — он усмехнулся. — Заколдовать человека непросто, а уж превратить во что?либо — и вовсе невозможно…
Йофрид с холодком в груди поняла, что он говорит правду. Что этот седой, с острым, как нож, взглядом, и вправду увезет ее далеко от дома, чтобы учить мерзкому колдовству! И тогда в ней вновь проснулась угасшая было ярость.
— Ах ты, старый пень! — От крика Харальд вздрогнул. — Ты украл меня, чтобы колдуньей сделать! Ненавижу я тебя, ненавижу! Морда твоя поганая, зенки бы выцарапала!
Она кричала, а Харальд смотрел, как в ее глазах бьется настоящая, яркая ненависть. Когда на поляне стало тихо, он сказал:
— Выбора у тебя все равно нет. Я тебя не отпущу. Искать другого ученика уже поздно. Считай шуткой судьбы, что ты оказалась на моем пути.
— Как же, судьбы! — зло прохрипела она, пытаясь отдышаться.
— Успокойся. — Он сдержал зевок. — Позже я слегка ослаблю путы. Порвать их не пробуй — они крепкие. А сейчас я должен поспать. Кричать бесполезно — вокруг глухой лес, до ближайшей деревни верст десять. » Она возмущенно засопела, сказала с вызовом:
— Развяжи меня сейчас… мне нужно!
— Потерпишь, — ответил он, расстилая на земле дорожное одеяло.
Уснул мгновенно, дальнейших возмущенных криков уже не слышал.
Проснулся оттого, что любопытное солнце засунуло желтый, точно лютик, луч в самый глаз. Назойливое светило словно напоминало — день давно, хватит спать!
Судя по его положению на небе, время не перевалило за полдень. Йофрид обнаружилась почти там же, где он ее оставил, но примятая трава говорила о том, что она ерзала, пытаясь освободиться.
Зря. Связал Харальд ее надежно.
— Доброе утро, — сказал он, потягиваясь. Она не ответила, лишь посмотрела ненавидяще. Харальд усмехнулся и направился к лошадям. Снял пухлый мешок, бросил на траву, рядом с пленницей.
— Сейчас я тебя развяжу, чтобы ты могла одеться. Я кое?что захватил из твоего дома.
— Ты еще и вор! — бросила Йофрид презрительно.
— Предпочла бы ходить голой? — Ответа не последовало, и Харальд добавил:
— А это, чтобы ты не попробовала сбежать!
Скрипя воротом, натянул тетиву на арбалете. Взял его тогда у убитого, но до сих пор возил как бесполезную тяжесть.
Одним движением перерезал веревки. Она осталась лежать неподвижно, только морщилась — кровь приливает к застывшим конечностям, там сейчас колет сотнями иголок.
— Будешь смотреть? — Вопрос прозвучал вызовом.
— Нет, — ответил Харальд, отворачиваясь. — Но бежать даже не пробуй, как и ударить сзади.
Стоял, держа тяжелый арбалет. В сердце не было уверенности, что сможет спустить тетиву, если придется стрелять в девушку. Все же она нужна ему живой и здоровой.