Пятнистый хищник взревел еще раз и, решив, что связываться со странной добычей не стоит, развернулся и стремительно исчез в зарослях. Лишь мелькнула пятнистая шкура да колыхнулись ветви.
— Тебя спас твой мешок, — сказал подошедший Джоле. Меч он держал в руке. — Зверюга прыгнула и вцепилась в него, решив, что это часть тебя. Еще повезло, что не сломала тебе спину! А до чего шустрая тварь, от моего удара уклонилась!
— Ничего себе кот! — проговорил Харальд, снимая с плеч то, что осталось от его дорожного мешка. Все, что в нем было, вывалилось на землю, а сам мешок оказался разодран на лоскутья. — Если тут кошки такие, то что будет, если мы столкнемся с местным волком или медведем?
— Или человеком, — тихо добавила Йофрид.
На второй день пути лес несколько поредел. Более не приходилось преодолевать сплошную стену из ветвей и листьев. Могучие древесные стволы возносились на приличном расстоянии друг от друга, а почва стала суше. Со всех сторон по?прежнему доносились пронзительные вопли и рычание, но зверей путешественники больше не видели.
В один момент Харальду показалось, что земля под ногами уж слишком твердая. Он ткнул мечом, и лезвие, не пройдя и двух вершков, заскрежетало, наткнувшись на преграду.
Когда слегка расчистили, то взгляду явилась серая каменная плита, потрескавшаяся, но сохранившая форму квадрата. Рядом с ней обнаружились другие.
— Дорога! — сказал потрясенно Джоле. — Значит, не врут старики про то, что наши предки некогда жили здесь! Но как они построили ее в такой чаще?
— Может быть, — проговорил Харальд, холодея от собственной догадки, — эти плиты уложили еще тогда, когда никакого леса не было?
От серых плит веяло древностью, прошлым, таким давним, что о нем мало что сохранилось даже в сказках. Дорога вела точно на юг, кое?где деревья взломали ее поверхность, выворотив камень, но общие очертания еще можно было рассмотреть.
Они шли, невольно сблизившись друг с другом. Харальд слышал тяжелое дыхание Джоле. Офирец, привыкший к сухому воздуху родины, плохо чувствовал себя в сыром лесу.
Среди деревьев, по сторонам от дороги появились невысокие холмы, покрытые пышно разросшимся кустарником. Они были сходны по форме и размерам и напоминали конические головы, покрытые зелеными шевелюрами. Когда сквозь прореху в земле на одном из них что?то блеснуло, Харальд не удивился.
А на том месте, где должен был стоять следующий холм, оказалась приземистая ступенчатая пирамида из темного блестящего камня. Стенки ее покрывала искусная резьба, кое?где блестели полосы металла и драгоценные камни. Пирамиду плотно покрывали вьющиеся растения, мешая рассмотреть изображения, но слой земли, как на сестрах, на ней почему?то не нарос.
Люди остановились.
— Даже время не смогло их уничтожить! — прошептал удивленно Харальд. — Сумело только спрятать от людского глаза! Кто же это строил?
— В ней есть магия, — сказала вдруг Йофрид. — Причем опасная. Неужели ты не чувствуешь, что с каждым шагом труднее дышать?
— Нет, — честно ответил Харальд.
— Воздух словно оброс верблюжьей шерстью, — пожаловался Джоле. Лицо его было красным, а грудь при дыхании ходила ходуном. — Не желает лезть в горло!
— Мне тоже дышится тяжело, — проговорила девушка. — Я думала, что от сырости, а теперь понимаю причину. Пирамиды стерегут что?то, расположенное на юге.
— Ты сможешь с этим справиться? — спросил Харальд, по?прежнему не ощущая ни малейшего неудобства. Воздух был сырым и горячим, напоенным ароматами листвы, но ничего ядовитого или неприятного в нем не чувствовалось.
— Чтобы ответить тебе, я должна знать, как именно они действуют, — сказала Йофрид медленно. — А для этого — прочитать то, что написано на самих пирамидах. Но боюсь, что сойти с дороги выше моих сил.
— Хорошо, я схожу. — Харальд ступил в густую мягкую траву, которая зашуршала под ногами, напомнив об оставшейся на севере саванне.
Пришлось поработать ножом, очищая черный и холодный на ощупь (и это в жару!) бок пирамиды от зелени. Буквы Истинного Алфавита были выложены золотом и серебром, и все время повторялась одна и та же последовательность символов.
Харальд понял ее без труда — удушение и умерщвление.
Когда возвращался назад, то пирамида более не казались прекрасной и чудесной. Те, кто строили ее, были знакомы с магией и не боялись использовать смертоносные заклинания.
Те, кто строили ее, были знакомы с магией и не боялись использовать смертоносные заклинания.
Когда он вернулся, Йофрид заканчивала возиться с магическим кругом. Кинжал из небесного железа давно перекочевал к ней, и при помощи него девушка ловко изобразила на земле семиугольник, вписанный в окружность. Ее, в свою очередь, окружал поставленный на угол квадрат.
Джоле смущенно топтался в стороне. На его черном лице был написан страх.
— Встань к нему, — приказала девушка, выслушав Харальда, и тот не посмел ослушаться.
Присев на корточки, Йофрид принялась грубыми линиями намечать символы собственного заклинания.
Она не собиралась бороться с чудовищной силой древней магии, властвующей вокруг. Зачем плыть против течения, если можно пройти вдоль берега? Проще сделать нескольких человек невосприимчивыми к вредоносному колдовству, чем пытаться уничтожить его целиком.