— Мы же цивилизованные люди, — начал Шведов, обращаясь к американцу, но Давыдов прервал его:
— Вам не повезло, что вы оказались со мной, Борис. Не знаю, чья злая воля преследует меня на этот раз, но они достали меня и здесь. Так что простите, ребята… Кстати, майор, может быть, их вы все же не будете убивать? Отправите в лагерь для военнопленных.
Инструкции ведь наверняка пришли только относительно меня…
Джексон покачал головой:
— Ноу. Яму будете копать?
— Обойдетесь, — заявил Давыдов. — Пусть нас коршуны клюют.
— А может, покопаем? — засомневался Шведов. — Все время лишнее поживем. Мало ли что… И вообще как-то уютнее в земле лежать.
— Мне все равно, — бросил Николай. — Я копать не буду. Лицо Петренко, который внимательно прислушивался, вытягивалось все больше.
— Это вы о чем, ребята? — спросил он, забыв уже, что с ним вовсе не друзья-товарищи, а влиятельные руководители. Обстановка способствовала сближению.
— Шлепнуть нас американские друзья собираются, — объяснил Давыдов. — Здесь и сейчас.
— Может, выручат наши? — с надеждой спросил Петренко, поглядывая на небо.
В высокой голубизне на фоне пышных облаков можно было разглядеть только несколько черных точек. Орлы, коршуны или даже просто вороны?
— Может, и выручат, — утешил и товарищей и себя Шведов. Он в небо не глядел.
Давыдов промолчал. Выручить могут, да только вряд ли «наши». Скорее именно они и дали наводку американцам. И подсунули неисправный вертолет. Ну, не все, конечно, на Родине предатели. Только предатель, сделав свое дело, должен был позаботиться и о том, чтобы помощь не пришла вовремя.
Американцы лопотали что-то на своем языке, пересмеивались.
Шведов обратился к Николаю:
— Понимаешь, о чем они говорят?
— Не вполне. А ты понимаешь?
— Ну не зря же я в английской спецшколе учился. Хотя, может, и зря. Эти собаки обсуждают, разрешит ли им Джексон отрезать наши уши и сохранить в качестве трофеев. Как во Вьетнаме.
Петренко вскинулся:
— Я не хочу, чтобы мне отрезали уши!
— Тебе не все равно будет, когда пулю в лоб пустят? — вздохнул Давыдов. И обратился к майору Джексону: — Мы требуем соблюдения Женевских конвенций. Над пленными запрещено издеваться, принуждать их трудиться, убивать без суда!
— Да, это верно, — ответил американец. — Но у меня строгий приказ. Я не могу его не выполнять. Перед судом отвечать тот, кто приказ отдавать.
— Преступные приказы не выполняются! — возмутился Шведов.
— Я — добросовестный солдат. Скажите спасибо, что я не отдать вас Бэгэру. Он бы вам резать глотки. Медленно. Или в землю живыми закопать.
— Спасибо, — холодно кивнул Давыдов. Благодарности в его взгляде не читалось.
— А теперь стройтесь. На фоне того холма, — Джексон указал на лесистую пологую горку с норой тарбагана на склоне.
— Да у меня жена молодая, — попытался еще раз объяснить солдатам Саша Петренко. — Ребенок маленький. Их обеспечивать некому будет! Я ведь даже не военный! Обычный гражданский специалист!
Ствол автоматической винтовки уперся в спину пилота, и ему оставалось только замолчать и следовать за Давыдовым и Шведовым, бредущими к голому подножию холма.
— Мы для них не люди! — в сердцах бросил Давыдов, глядя в застывшие от ужаса глаза Петренко.
— Враги. Ты сам посмотри: эти американцы — те же роботы, они будут делать все, что им сказали. Считают, что защищают систему своих ценностей, свою страну, когда суют нос во все уголки земного шара. Это они у вас тихие. А я уж навидался, поверь…
— Может, дадим деру в лес? — тихо спросил Шведов. — Они ведь нас не связали…
Давыдов смерил взглядом расстояние до ближайшей группы деревьев. Метров семьсот. Даже если бы они были чемпионами по бегу, а американцы решили стрелять через две минуты после их старта, шансы равнялись нулю.
— Проявим уважение к нашим врагам, — нарочито громко, чтобы услышал Джексон, проговорил Давыдов. — Они ведь нам доверяют. Может быть, солдаты майора только и ждут, когда мы зададим стрекача. В стоящих людей, которые тебе ничего плохого не сделали, выстрелить не каждый сможет, будь он хоть трижды солдат. Даже если это враги. А в беглеца — почти любой. Древний инстинкт.
— Стоять! — приказал майор. — Хотите повернуться к солдатам спиной? Или завязать вам глаза?
— Хотел бы я встретиться с вами в честном бою, майор, — усмехнулся Давыдов. — Тогда бы вы поняли, что русские — не запуганные американским высокотехнологичным оружием представители стран третьего мира. Здесь вам не Персидский залив и не Югославия.
— При чем здесь залив и Югославия? — не понял Джексон. — Военные действия американской армией там никогда не велись…
— Это я так, о своем. Хоть бы вертолетчика отпустили. Он здесь при чем?
— Свидетель, — равнодушно бросил американец. — Приказ — расстрелять всех. Мы не можем рисковать.
— Солдаты ваши не свидетели?
— Солдаты давали присягу.
— А монголы?
— Зачем им болтать? Да и кто им поверит? Другое дело — ваши сотрудники.
Шведов, не переставая, поглядывал по сторонам. Степь вокруг просматривалась отлично. От утреннего тумана не осталось и следа. Вокруг — никого. Небо тоже было чистым.
— Хорошо бы сжечь их вместе с вертолетом, — вмешался Бэгэр. — И с юртами Мягмара. Можно списать все на аварию. И шамана заодно ликвидировать.