Вика фыркнула, тряхнула волосами, поднялась с кресла.
— Ты идиота из себя не строй. Я имею в виду записную книжку, встроенную в мобильный телефон. Как она могла сгореть? Да и при чем здесь, в конце концов, номер? Ты белены объелся?
Такая напористость молодой женщины показалась Давыдову неприятной. Но оборвать ее, попросить уйти было нельзя. Может, она вообще его жена? Хотя, с другой стороны, жить с этой женщиной он не намерен. Это неправильно, но никаких чувств к Вике Николай не испытывал.
В это время в кабинет заглянула женщина средних лет со стопкой папок в руках.
— «Личные дела», Николай Васильевич.
— Вы что, не видите, он занят?! — возмущенно закричала Вика.
Женщина не ответила, только вопросительно посмотрела на Давыдова.
— Оставьте, пожалуйста, — улыбнулся Николай. — А ты не смей никем командовать в этом институте, — тихо сказал он девушке.
Кем бы она ни была — вести себя подобным образом непозволительно!
Женщина положила папки на стол и вышла, а Вика так опешила, что не нашлась что сказать. Николай же открыл свое дело — оно лежало сверху — и начал быстро читать. В одной из граф он обнаружил запись: холост. Стало быть, Вика, скорее всего, его подруга. Которая берет на себя слишком много.
— Ты что, собираешься заниматься своей работой, вместо того чтобы уделить внимание мне? — собралась наконец с мыслями Орехова.
— Именно так, — кивнул Николай. — Мне некогда. Позже поговорим.
— Вот как? Прощай! — патетически воскликнул а девушка и выбежала из кабинета. В дверях, правда, она на мгновение задержалась — бросила взгляд назад, проверяя, догоняет ее Николай или нет. Но Давыдов и не подумал останавливать ту, что была его подругой десять лет назад.
Когда Вика исчезла, новоиспеченный руководитель лаборатории лишь облегченно вздохнул. Одной проблемой меньше? Или больше? Какая разница… Нужно работать. А личная жизнь подождет. Тем более он отлично помнил свои отношения с Ореховой после окончания школы, когда уже учился в университете. Как здорово, что они все-таки расстались! Хотя бы в его мире… А здесь он быстро приведет свои дела в порядок.
Прошло каких-то пять минут, и в кабинете появился Дорошев — тот самый парень, хитрую улыбку которого Давыдов так и не разгадал.
— Выгнал Вику? — поинтересовался он.
— Вроде того, — спокойно ответил Николай, хотя, возможно, и должен был возмутиться вторжением не слишком хорошо знакомого человека в его личную жизнь. Впрочем, это прежде они были малознакомы. А здесь могут быть и закадычными друзьями.
Дорошев опустился в кресло и тихо, точнее — бесшумно, захлопал в ладоши. Недоуменный взгляд Давыдова его нисколько не смутил. Но чуть позже он все-таки объяснил свое поведение с широкой улыбкой на лице:
— Весь ИТЭФ говорит. Радоваться изволят.
— И что?
— Да ничего. Давно пора было.
Но у нашего Давыдова, видишь ли, духу не хватало. Ты, стало быть, покрепче будешь.
— Для меня это в общем-то не составило труда, — признался Николай. — Чувства угасли, трезвый взгляд на мир вернулся.
— То-то и оно… — непонятно что имея в виду, отозвался Дорошев.
Помолчали.
— С тобой-то мы дружим? — поинтересовался Давыдов. — Или просто сотрудничаем? Или ты, как и многие, недолюбливаешь меня?
Дорошев хитро улыбнулся:
— За что же мне тебя любить? Ты вроде не девушка, а к молодым людям я спокойно отношусь. Не то что Черкашин. Но и недолюбливать тебя вроде бы не за что. Так что, пожалуй, дружим. Люди должны уважать друг друга.
Не согласиться с таким утверждением было трудно. После некоторой паузы Николай поинтересовался:
— Ты зачем пришел?
— Выразить свое уважение и одобрение.
— И больше ничего?
— А мне от тебя ничего не нужно. К высоким постам я не стремлюсь, интриг не затеваю. Как многие здесь.
— Кто же эти «многие»?
Дорошев опять загадочно улыбнулся, подумал немного:
— Да не все ли равно? Сам поймешь со временем. А не поймешь — так и не надо. Судьбу не обманешь. И вот тут в кабинет вошел Лев Алексеевич.
— Беседуете? — спросил он.
Похоже, директор института не ожидал застать в кабинете Давыдова кого бы то ни было. И уж во всяком случае он не обрадовался, увидев здесь Дорошева. Но молодой физик не растерялся, нахально улыбнулся боссу и молча покинул кабинет.
— Ты бы домой поехал, — растягивая слова, сказал Савченко. Теперь, наедине, он обращался к Давыдову на «ты». — Отдохнул бы, выспался. На завтра назначена пресс-конференция. Выступишь, объяснишь, что попал в аварию, долго был без сознания, потом очнулся у незнакомых людей и с трудом добрался до института.
— Поверят? — спросил Николай.
— Должны, — ответил Лев Алексеевич. — А нет — их проблемы. Пойдем, я тебя до машины провожу.
Вряд ли директор ИТЭФа хотел оказать заведующему лабораторией любезность. Скорее всего, был заинтересован в том, чтобы того больше никто не беспокоил. Почему? Сложно сказать. Может быть, не хотел, чтобы он о чем-то узнал. Может, сам намеревался что-то ему рассказать.
— Водителя твоего зовут Толик, — вспомнил по дороге Савченко. — Фамилию забыл, в отделе кадров узнаешь. А можешь и не узнавать — тебе с ним детей не крестить. Впрочем, лучше информации о нем побольше иметь, хоть он товарищ и проверенный. По совместительству Толик и твой телохранитель. Крепкий мужик.