А те, кто остался под сенью леса, лежали рядком, закатившись под деревья. Слева — Шелобко, всматривавшийся в сторону юрт, за ним — Петренко с миской на ухе, поглощенный мыслями о своем вертолете. Дальше — Шведов, мечтательно глядевший в небо, различимое сквозь редкие ветки. Давыдов расположился под елкой и чувствовал бы себя уютно, если бы не сухие иголки, которые немилосердно кололи плохо защищенные места. По другую сторону той же елки наслаждался отдыхом Бурдинов.
Хотя с наступлением вечера похолодало и стемнело, тумана не было, и теперь, с холма, рассмотреть владения шамана не составляло труда. Белые юрты, грузовики, вертолет, рядом с которым присел на траву вялый часовой, вооруженный охотничьим ружьем. Время от времени он лениво отгонял от охраняемого объекта детей, впрочем, тех вертолет не очень уже занимал. Насмотрелись за день. Людей в кочевье было не слишком много. Неподалеку паслись несколько лошадей. А основное стадо, наверное, гуляло с пастухами по степи.
— Шаман свою политику проводит. — Бурдинов усмехнулся и кивнул на три новеньких «КамАЗа», сверкавших в лучах вечернего солнца свежей краской. — Не удивлюсь, что депутатов от улуса в верховный хурал он назначает.
И каждый местный дарга к нему на поклон ходит.
— Кто-кто? — переспросил Давыдов.
— Дарга. Начальник.
— Может быть, — согласился новоявленный депутат, только начавший постигать азы большой политики. — Везде своя мафия.
Бурдинов перевернулся с боку на бок.
— Вертолет ему пригодился бы. В Улан-Батор летать. Был в Улан-Баторе, Николай?
— Когда бы я там побывал?
— Ну, мало ли… А мне довелось. Жаркий город. Суховатый. Я не о погоде. Об архитектуре. Там бы Гауди пару зданий поставить… Каса Мила отлично вписалась бы…
Давыдов удивленно поднял брови.
— Ты о чем, Вячеслав? Что еще за Каса Мила?
— Не помнишь разве, как мы с тобой в Барселону ездили? — Бурдинов осекся. Потом усмехнулся, поправился: — Конечно, не помнишь. Это мы с прежним Давыдовым там отдыхали. Он меня все по экскурсиям таскал. Нет чтобы в бар зайти или там просто по улице погулять, без затей… Но потом мне даже понравилось. Особенно творения этого самого Гауди, архитектора местного. Кажется, Антонио его звали. В середине девятнадцатого века родился, а умер еще до Второй мировой. А Каса Мила — дом, что он строил, желтого цвета. Одна из достопримечательностей Барселоны. Ни одного прямого угла, словно утес, морем омытый. Ограда на балконах — железная, резная, в виде листьев. Словно мираж в пустыне. И еще там дом был — Каса Батло. Будто чудище голубое. Я о цвете, естественно, а не о его ориентации. Облицовано словно бы чешуей, а крыша — как спина у динозавра. И собор, что он проектировал, красивый. Башни в виде четырех оплывших свечей… Свечи-то оплывшие, но, кажется, до самого неба достают.
— Что ж, выберемся — так съезжу в Барселону, — вздохнул Давыдов. — Хотя меня в Испанию никогда прежде не тянуло. Я бы лучше в Италию съездил. Или в Грецию.
— Что ж, можно и в Грецию, — согласился Бурдинов. — В Барселону опять зачем? Я тебе фотографии покажу. Ты на них есть — вроде как побывал. Фильм можешь заказать познавательный, если что неясно будет. Или я расскажу. А в общем и целом — так же, как у нас. Только жарко.
— И хорошо, — рассмеялся Давыдов. — Выкарабкаемся, поедем в Грецию, на острова. Я по телевизору видел, очень мне понравилось. К тому же древние греки — мой любимый народ. В смысле много я о них читал и уважаю очень. Хотелось бы на их родине побывать.
— А по мне, так и монголы интересны. Потомки Чингисхана как-никак!
— Что ж, верно. Но сейчас обстановка аля экскурсий не располагает.
В кочевье шамана тем временем задвигались, зашевелились. Вскоре на дороге показался столб пыли. К юртам быстро ехал красный автомобиль спортивных очертаний.
— Вот этого лучше бы не надо, — тихо заметил Бурдинов. — Хотя, с другой стороны…
— Что с другой стороны? — поинтересовался Давыдов.
— Это не американцы. Видишь, едут на «субару». Правый руль, если я не ошибаюсь… Значит, автомобиль японский. Скорее всего, какой-нибудь местный дарга.
— Почему дарга?
— Простым монголам автомобили не положены. Особенно легковые. Это как для нас — вертолет. Много ты знаешь людей, у которых есть свой собственный вертолет? Трактор там или грузовик — дело другое.
— И что с того, что это дарга?
— Соберутся они вместе, друг другу рады. Дарга ведь по делу приехал. О будущем узнать, порчу навести… Я в принципе не знаю, чем они там с шаманом занимаются. Религия чужая, чужакам они о ней не слишком распространяются. Не думаю, что Мягмар выпивкой увлекается, а вот прочие расслабиться могут. Архи дарга обязательно привезет. Ящик, а то и два. Как же без архи?
Давыдов ненадолго задумался, а потом признался:
— Почти что никогда не пил. И никогда не тянуло. А вот сейчас от ста грамм архи не отказался бы.
— Это ты-то не пил? — присвистнул Бурдинов. — Ах, ну да… Здоровый образ жизни в глобулах победившей демократии…
— Скорее, в глобулах проигравшего народа и выигравшего беспредела, — отозвался Давыдов. — Или еще проще — проигравшего общества.
— Кому же оно проиграло?