Плотнее сжав рукоять дезинтегратора, Давыдов направил его в сторону автомобиля. Может быть, Даша тоже проекция? Но гораздо более совершенная, чем его знакомцы из Тихоокеанской империи? Проверить это можно просто. Нужно только нажать на спусковой крючок дезинтегратора. И девушка, какой бы совершенной проекцией она ни была, распадется на составляющие. А ударная волна достанет ее и в ее мире… Вот только даже если Даша и живет в другом мире, повод ли это, чтобы избавляться от нее?
Кабриолет лихо затормозил рядом. Сияющая Даша грациозно покинула машину и легким облачком повисла на шее друга.
— Ну, как там, на войне? — тихо спросила она, прижимаясь к Николаю всем телом.
Давыдов, уронивший портфель с дезинтегратором на траву, обнял девушку. Сейчас он был полностью незащищен. И от нападения со стороны, и от ее удара.
— На войне, как на войне. — улыбнулся он. — Побывал в Монголии. Нелегально. Встретился со старым другом.
— Куда поедем? В гостиницу?
— Хотелось бы. Но лучше — к твоему отцу, — заявил Давыдов.
Но лучше — к твоему отцу, — заявил Давыдов.
— К отцу? — Даша почему-то покраснела. — А зачем?
— У меня есть к нему разговор.
— А со мной ты сначала не хочешь поговорить?
— Нет. Зачем же? — удивился Давыдов. Настала очередь удивиться Даше:
— А о чем вы хотите разговаривать?
— О большой и малой политике. Девушка вздохнула:
— Вот оно что…
— А ты что подумала?
— Да так, ничего, — обронила Даша, садясь за руль. — Пристегивай ремень.
Дача Белова выглядела не то чтобы беднее поместья Скорняковых, но гораздо менее броской и при этом отличалась большим вкусом. Вокруг дома — газон со свежей травкой, только начавшие зеленеть кусты роз. Забор — кирпичный, дверь в дом — металлическая, тяжелая.
Отец Даши, Петр Иванович Белов, встретил Давыдова в рабочем кабинете. Здесь не было ничего лишнего. Большой стол, компьютер, кондиционер, два книжных шкафа. Несколько обитых кожей резных деревянных стульев для посетителей. Давыдов по приглашению хозяина опустился на один из стульев. Петр Иванович пристально рассматривал друга своей дочери.
— Наслышан, наслышан… — пророкотал он густым басом. Давыдов подумал было, что Белов не запомнил его, когда он завозил Дашу на день рождения, но Петр Иванович продолжил: — Жаль, вы в день рождения Дашеньки спешили. Не мог я вас остановить. А чего вам было на Байкале и в Монголии делать? Наделали вы шума, задали хлопот…
— Вы, стало быть, и о шуме знаете? — прищурил глаза Давыдов.
— Все, кто интересуется, знают. Что же вы полагаете: операции с заброской десанта на территорию вероятного противника бесследно проходят? Особенно если и противник перехватчики поднимает, и наши вооруженные силы вертолеты и самолеты на помощь высылают? Это уже не разведывательная операция силами спецназа… Политическая акция…
Давыдов скрестил руки на груди, для храбрости взглянул прямо в пронзительно-серые глаза Белова.
— Я ведь об этом поговорить с вами и приехал, — осторожно начал он.
— Уже понял, — неожиданно для Давыдова заявил Белов. — Иначе и тему бы эту поднимать не стал.
— Ясно, — кивнул Николай.
— Так что же конкретно вас интересует, господин Давыдов? Я ведь, в отличие от дочки моей, понимаю, что вы не руки ее просить явились…
Давыдов вспыхнул.
— Почему вы так считаете?
— Ну, из разговора вашего ясно стало.
— Так вы и разговор наш прослушивали? — возмутился Николай.
— Как же без этого? — нисколько не смутился Белов. — Для меня дочь дороже всего. Чтобы ее защитить, я ни перед чем не остановлюсь. А уж «жучком» машину оборудовать — сам бог велел. Разве нет? Вы бы так на моем месте не поступили? Особенно когда подонки из глобулы девять ее вместе с вами чуть не достали? А вы приучайтесь к конспирации, если в тайне хотите что-то держать. Это никому не повредит.
— Стало быть, вы и о нападении на нас знаете?
— Да уж дочка рассказала. И по другим каналам информация пришла.
И по другим каналам информация пришла.
— Из Кремля?
— Вы, Николай, отлично знаете, что не из Кремля… Точнее, не только оттуда.
Давыдов усмехнулся, откинулся на спинку стула. Потом вынул из портфеля ипсилон-дезинтегратор.
— Такая штука вам знакома?
— В руках не держал, но слышать приходилось. Вы бы поосторожнее с ней в моем доме. Не ровен час, активатор нажмете… Ни к чему это.
Внутренне похолодев, Давыдов спросил:
— Так вы все же из другой глобулы?
Положительного ответа он опасался не потому, что боялся Петра Ивановича и каких-то последствий. А потому, что Даша, и так страшно далекая от него — в конце концов он ведь чужой здесь! — могла оказаться из дальней глобулы, куда и с использованием всех высоких технологий ИТЭФа не доберешься.
— Я не из другой глобулы, — спокойно ответил Белов.
— А Даша?
Петр Иванович тихо рассмеялся:
— Дарья — моя родная дочь. Этим все сказано.
— Но как-то с глобулистами вы связаны?
— Как-то связан, — не стал отрицать Белов.
Хозяин вызвал домработницу и попросил приготовить кофе — дочь беспокоить не стал, потому что не хотел, чтобы она даже краем уха слышала о том, какие разговоры он ведет с Николаем.
— Спиртного я не пью и другим не предлагаю, — объяснил Белов свой выбор. — А кофе у меня варят хороший. Впрочем, можно и чай.