Давыдов зашел в приемную директора. У секретарши Зиночки он выяснил, что режим дня всех завлабов свободный.
Интересно, она может уйти с работы на час-полтора? В том, что это позволено ему, Давыдов практически не сомневался. Да если и нет — он работал в перерыв, вполне может рассчитывать на передышку.
Давыдов зашел в приемную директора. У секретарши Зиночки он выяснил, что режим дня всех завлабов свободный. Но никто из них, как правило, не покидает институт раньше семи вечера, хотя некоторые все же ездят обедать домой или в город.
Получив нужную информацию, Николай повеселел. Он осведомился, может ли отпроситься с работы какой-нибудь сотрудник ИТЭФа? Зиночка ответила, что Лев Алексеевич, а также Давыдов и некоторые еще могут задействовать любого работника, если не возражает его непосредственный руководитель. Это понравилось Николаю еще больше.
На выходе из бухгалтерии, где Давыдов получил девятьсот рублей — двухмесячный оклад, положенный заведующему лабораторией, его нашел Толик и отдал мобильный телефон неизвестной Давыдову марки «Корвет». Пожалуй, телефон был отечественного производства, а не сделан специально для России. В пользу этого говорила одна западающая кнопка, а именно единичка. Впрочем, западала она не сильно и не всегда — нужно было всего лишь приноровиться ее нажимать. В остальном телефон был удобным, функциональным и даже красивым.
— Сейчас поедем в город, — объявил водителю Давыдов. — Будь на месте.
Толик кивнул и направился к машине, а Николай пошел в сто двадцать третью комнату. К Даше. Было ему немного не по себе.
Дарья с двумя другими девушками сидела за длинной конторкой в глубине библиотеки. Увидев Давыдова, она, казалось, растерялась. Потом вздернула подбородок и тихо сказала:
— Я тебя ждала, но потом поняла, что ты пошутил. А сейчас зачем пришел?
— Мы ведь собирались вместе пообедать. Извини, что не предупредил о задержке. Пресс-конференция затянулась.
Девушки, работавшие с Дашей, посмотрели на Давыдова неодобрительно.
— Съели уже все в столовой, — заметила Даша. — Да и перекусили мы. Спасибо.
— Поедем, а? — попросил Николай.
— Ладно, поедем! — с вызовом отозвалась Даша. — Подежурите без меня, девчонки?
— Не беспокойся, — прогудела рыжая толстушка. — Никто и не заметит.
— Не боишься? — вновь обратилась Даша к Давыдову.
— Не боюсь, — улыбнулся тот. — Мне-то чего бояться?
— Действительно, — тихо сказала девушка.
— И куда мы отправимся? — спросила Даша, усевшись вместе с Николаем на заднем сиденье. — И, главное, зачем? Я думала, ты просто хочешь поговорить.
Толик молча крутил руль, лавируя в густом потоке машин.
— Поговорить я хочу, — ответил Давыдов. — Но не просто, а очень даже серьезно. Куда мы направляемся… Выбирай ты. Я не слишком хорошо знаю, где сейчас можно хорошо посидеть.
— Вот как?
— Именно так.
Машина быстро миновала проспект Стачки, вылетела на мост через железную дорогу и начала кружить по переулкам, пробираясь на Большую Садовую.
— А давай сходим в китайский ресторан, — предложила вдруг Даша. — Я ни разу там не была. Правда, Люда говорила, что очень дорого. Чуть ли не по десять рублей с человека, если скромно заказывать.
Но я и есть-то не хочу. Только посмотреть…
— Знаешь, где это? — спросил Николай водителя.
— «Хуанхэ»? Как не знать. Через пять минут будем там.
Николай подумал, что и самому ему хочется сходить в китайский ресторан. Может быть, прежний Давыдов и бывал здесь — да и не только здесь. Приемы, фуршеты, банкеты… Но учителей на подобные мероприятия приглашают не слишком часто. А ходить по ресторанам на свои просто не хватало денег.
Китайский ресторан располагался в оживленном месте. Что было в этом здании в его бытность студентом, Давыдов не помнил. Вроде какой-то магазин.
Огромные окна ресторана украшали причудливые иероглифы, швейцар-китаец в национальной одежде, с косичкой приветливо улыбался посетителям. Перед Дарьей и Николаем он не только открыл дверь, но и проводил их в зал, где гостей встретила девушка-китаянка. И откуда здесь столько китайцев? Впрочем, может быть, за китайцев выдавали себя корейцы или вьетнамцы?
Девушка-распорядитель предложила посетителям выбрать столик. Зал оказался практически пуст. Только за столиком неподалеку от входа сидел мужчина лет пятидесяти и задумчиво что-то жевал.
Даша выбрала столик подальше, в темном углу, и села лицом к двери. Николай занял место по левую руку от нее.
Не успели молодые люди расположиться, как к ним поспешно мелкими шажками подошел китаец с полотенцами.
— Вытирайте руки, пожалуйста, — с легким акцентом, сюсюкая, предложил он.
Николай взял мокрое горячее полотенце и тщательно протер руки — они действительно были грязными.
Даша, протирая изящные пальчики, рассмеялась:
— Как дети!
— Обычай, — заменяя «ч» на «ц», прокомментировал китаец и уточнил: — Традиция.
Слово «традиция» прозвучало у него на удивление чисто.
Церемония продолжалась. Очередной китаец принес завернутый в полотенце стеклянный графинчик.
— Саке, — объявил он.
— А разве саке — не японская водка? — поинтересовался Николай.
Китаец только широко улыбнулся и разлил напиток в две маленькие фаянсовые рюмочки. А Давыдов не стал привередничать.