Давыдов вызвал в кабинет Толика. Водитель вручил Давыдову только что купленный телефон — точную копию прежнего «Корвета». Единичка здесь тоже слегка западала. И Николай засомневался: то ли телефоны делались с единообразным браком, то ли эта кнопка на самом деле не западала, а имела какие-то функциональные, неизвестные ему свойства?
— Машину мою пригонишь, Анатолий? — спросил математик, положив телефон в карман.
— «Девятку», от родителей? Или новую «десятку»?
— «Десятку», пожалуй, — вздохнул Николай. — Она где — в гараже рядом с домом?
— Да, наверное. Если вы никуда ее не переставляли.
— Вот и давай ее сюда. Только не помню — куда же я ключи от гаража и от машины дел?
— Где-то дома, наверное, лежат. Только у меня все ключи есть, — объявил Толик.
Только у меня все ключи есть, — объявил Толик.
— Замечательно. И перед институтом тогда машину поставь. Во двор не загоняй. Толик задумался:
— Опять без сопровождения ехать куда-то надумали? Уволят ведь меня. Я вынужден буду директору доложить…
— Не старайся. Я сам ему доложу. И еще, Анатолий… Можно сейчас в магазине хотя бы пневматический пистолет купить? Многозарядный, с баллончиком? А еще лучше — ракетницу. Или какой-нибудь «Удар»…
Водитель-телохранитель с недоумением посмотрел на своего подопечного:
— Зачем это вам, Николай Васильевич?
— Да так, на всякий случай… Если тебя рядом не будет — хоть какое-то оружие иметь.
Лицо Толика вытянулось еще больше.
— Так вы свое табельное оружие у Савченко возьмите, — предложил он. — Давно пора.
— Табельное оружие? — удивленно переспросил Давыдов.
— Ну да. Точно такой же пистолет, как и у меня, — пояснил телохранитель. — Запамятовали, наверное, что директору сдали? Я еще тогда удивился — зачем? Но вы сказали, у вас убеждения специфические… Нет, сцепифические… Или, кажется, поцифические…
— Наверное, пацифистские, — догадался Николай. — Было, да прошло.
— Вот и хорошо, что прошло. Пистолет — друг надежный. Анатолий распахнул свой пиджак и похлопал по наплечной кобуре.
— Модифицированный «Макаров», — объяснил он. — Пуля тяжелее, ствол длиннее. Убойная сила — на слона можно ходить…
— Ну, положим, убивать я никого не хочу, — вздохнул Давыдов.
— Специфист, — слегка скривившись, покачал головой Толик. — А по мне — лучше я, чем меня.
— Что ж, может, и так, — не стал спорить Николай, пацифистские убеждения которого в последнее время несколько пошатнулись.
Уладить все вопросы с Савченко оказалось на удивление просто. Тот только напомнил, что машины Давыдова будет держаться «хвост» — серая «волга». Машину эту отсекать не нужно, в ней едут свои люди. Которые и сами за другими «хвостами» проследят, и прикроют при случае.
Директор ИТЭФа отдал Николаю пистолет в отличной кожаной кобуре с двумя запасными обоймами. Ощущая под мышкой оружие, Давыдов почувствовал себя совершенно другим человеком. Уверенным. Сильным. Готовым ответить на самый дерзкий вызов.
Никто не назвал бы Николая трусом и до сих пор. Но одно дело — смело идти навстречу опасности и преодолевать страх, другое — понимать, что ты действительно справишься с любой ситуацией. Не будешь блефовать, надеясь на нерешительность противника, а используешь преимущество. Или будешь уверен в том, что враги твои преимуществ перед тобой не имеют — что гораздо важнее.
Некоторые утверждают, что оружие любят слабые мужчины. Неправда. Оружие любят все мужчины. Потому что оно дает шанс в бою с любым противником. Рост, вес и мышцы перестают иметь значение. Важны становятся только навыки боя. И число противников играет уже гораздо меньшую роль. Как говорят американцы, Господь Бог создал людей, а господин Кольт сделал их равными.
Давыдов сидел в кресле и перезаряжал пистолет, когда в кабинет вошла Вика Орехова.
— Наверное, я так и не дождусь от тебя звонка? — как ни в чем не бывало спросила девушка.
— Наверное, я так и не дождусь от тебя звонка? — как ни в чем не бывало спросила девушка.
Она даже слегка улыбалась: поощряюще, обнадеживающе. Цену таким улыбкам Николай хорошо знал по прошлой жизни, когда его пинали часто и много. Девушки улыбаются так, чтобы лишний раз поиздеваться над своей жертвой. А многие из них терзать жертву любят и умеют. Вика — явно из таких…
Николай тоже улыбнулся, не переставая снаряжать маслянистыми тяжеленькими патронами обойму «Макарова», и ответил:
— Может быть, и не дождешься.
— Самостоятельным стал! — ядовито прошипела Вика. — Свобода голову вскружила?
Даже под слоем косметики было видно, что лицо ее пошло красными пятнами. Оно и понятно — всегда Давыдов оказывался легкой добычей, а сейчас вдруг выходит из-под контроля! Причем, казалось бы, ни с того ни с сего, после всех тех уроков, что она ему преподала…
— Знаешь, Вика, я считаю, что нашим отношениям нужно положить конец, — спокойно заявил Николай.
— То же самое собиралась тебе сообщить и я, — не растерялась Вика. — Для этого сюда и шла.
— Ну вот и отлично.
— Нет, не отлично! — сорвалась на крик Вика. — Я на тебя положила свои лучшие годы!
— Надеюсь, лучшие годы у тебя все же впереди, — утешил бывшую подругу, расположившуюся в кресле напротив, Николай.