— Анна, — плакала мама в мои волосы. — Слава Богу. Слава Богу.
Я обняла ее в два раза крепче, чем обычно, стараясь запомнить этот момент, как запоминала летнее солнце, чтобы это воспоминание согрело меня холодной зимой. Я прижалась губами к ее уху, и когда только выговорила слова, уже пожалела о сказанном.
— Я не могу.
Мама напряглась. Она отодвинулась и взглянула мне в глаза.
Потом попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой. Она коснулась моих волос. И все. Мама встала, одернула пиджак и вышла из кабинета.
Кемпбелл тоже встал. Он сел передо мной на корточки, как перед этим сидела мама. Сейчас он выглядел серьезнее, чем когда-либо.
— Анна, — произнес он.
— Это действительно то, чего ты хочешь?
Я открыла рот и не нашла ответа.
Джулия
— Как ты думаешь, мне нравится Кемпбелл, потому что он козел или несмотря на это? — спросила я у своей сестры.
Иззи шикнула на меня, сидя на диване. Она смотрела фильм «Встреча двух сердец», который видела уже двадцать тысяч раз. Этот фильм входил в ее список «фильмов, которые нельзя переключать». Туда же входили «Красотка», «Привидение» и «Грязные танцы».
— Если из-за тебя, Джулия, я пропущу конец, я убью тебя.
— Пока, Кейти, — процитировала я героев. — Пока, Хаббл.
Она бросила в меня диванной подушкой и вытерла глаза, когда зазвучала музыка.
— Барбара Стрейзанд, — сказала Иззи, — это бомба.
— Мне казалось, что ее любят мужчины-гомосексуалисты.
Я посмотрела на нее поверх бумаг, которые просматривала, готовясь к завтрашнему слушанию. Решение, которое я представлю судье, должно основываться на том, что лучше для Анны. Проблема заключалась в том, что, независимо от того, буду ли я на ее стороне или нет, я все равно разрушу ей жизнь.
— Я думала, мы говорим о Кемпбелле, — заметила Иззи.
— Нет. Это я говорила о Кемпбелле, а ты билась в экстазе. — Я потерла виски. — Я надеялась, ты мне посочувствуешь.
— Насчет Александера Кемпбелла? Никакого сочувствия, мне на него плевать.
— Да, я это заметила.
— Послушай, Джулия. Возможно, это наследственное. — Иззи встала и начала разминать мне шею. — Может, у тебя есть особый ген, привлекающий придурков.
— Тогда у тебя он тоже есть.
— Похоже, что так, — засмеялась она.
— Мне хочется ненавидеть его, ты же знаешь.
Перегнувшись через мое плечо, Иззи взяла банку колы, которую я пила, и выпила все, что осталось.
— А что случилось с этими сугубо профессиональными отношениями?
— Они остались. Просто оппозиция в моей голове, которая хочет, чтобы было по-другому, набирает силу.
Иззи села обратно на диван.
— Ты ведь понимаешь, проблема в том, что первого забыть невозможно. Даже если у тебя достаточно мозгов, то у тела интеллект на уровне дрозофилы.
— С ним нелегко, Из. Словно все опять вернулось. Я уже знаю о нем все, что нужно, и он знает обо мне все, что нужно. — Я посмотрела на нее. — Как ты считаешь, можно влюбиться из-за лени?
— Почему бы тебе просто не переспать с ним и выбросить это из головы?
— Потому что, — ответила я, — тогда появится еще одно воспоминание, от которого я не сумею избавиться.
— Я могу познакомить тебя с кем-то из своих друзей, — предложила Иззи.
— У них у всех есть вагины.
— Видишь, ты обращаешь внимание не на то, Джулия. Нужно, чтобы тебя привлекал внутренний мир человека, а не оболочка. Возможно, Кемпбелл Александер красив, но это все равно что сахарная глазурь на селедке.
— Ты думаешь, он красив?
Иззи закатила глаза.
— Ты обречена.
Когда кто-то позвонил в дверь, Иззи пошла глянуть, кто пришел.
— Легок на помине.
— Это Кемпбелл? — шепотом спросила я. — Скажи ему, что меня нет дома.
Иззи приоткрыла дверь на несколько дюймов.
— Джулия сказала, что ее нет.
— Я тебя убью, — прошептала я и вышла из-за ее спины. Оттолкнув Иззи от двери, я сняла цепочку и впустила Кемпбелла с собакой.
— Прием становится все теплее и изысканней, — сказал он.
— Прием становится все теплее и изысканней, — сказал он. Я скрестила на груди руки.
— Чего ты хочешь? Я работаю.
— Хорошо. Сара Фитцджеральд только что предложила сделку. Идем, поужинаем вместе, и я тебе расскажу.
— Я не пойду с тобой ни на какой ужин, — ответила я.
— Пойдешь, потому что твое желание узнать, что сказала мать Анны, сильнее, чем нежелание идти со мной. Может, перестанем играть в кошки-мышки?
Иззи засмеялась.
— Он действительно тебя знает, Джулия.
— Если ты не пойдешь добровольно, — продолжал Кемпбелл, — мне придется применить грубую силу. Хотя тебе будет сложнее пользоваться ножом и вилкой со связанными руками.
Я повернулась к сестре.
— Сделай что-нибудь. Пожалуйста.
Она помахала мне рукой:
— Пока, Кейти.
— Пока, Хаббл, — ответил Кемпбелл. — Классный фильм.
Иззи задумчиво посмотрела на него.
— Возможно, еще не все потеряно.
— Правило номер один, — заявила я ему. — Мы говорим только о суде и ни о чем кроме суда.
— И да поможет мне Господь, — добавил Кемпбелл. — А можно сказать, что ты прекрасно выглядишь?
— Нет, ты уже нарушил правило.
Он въехал на парковочную площадку у воды и выключил двигатель, вышел, обошел вокруг машины, открыл дверь и помог мне выйти. Я оглянулась вокруг, но не увидела ничего похожего на ресторан. Мы были на пристани для яхт и парусников, которые подставляли свои светло-коричневые палубы под лучи вечернего солнца.