Лифт по непонятной причине остановился на одиннадцатом этаже, потом дверь закрылась. Бродяга начал рыться в своих пакетах.
— Когда у нас появилась Анна, — напомнила я, — мы знали, что она будет донором Кейт.
— Один раз. Она ничего не помнит о том, что мы с ней сделали.
Я подождала, пока он посмотрит на меня.
— Ты бы отдал свою кровь Кейт?
— Господи, Сара. Что за вопрос…
— Я бы тоже отдала. Я отдала бы ей полсердца, если бы это помогло. Когда дело касается тех, кого любишь, то делаешь все возможное, правда? — Брайан кивнул, опустив голову. — Тогда почему ты думаешь, что у Анны другое мнение?
Дверь лифта открылась, но мы с Брайаном не двигались, глядя друг на друга. Бродяга протиснулся между нами, шелестя своими пакетами.
— Перестаньте орать, — прокричал он, хотя мы стояли в полной тишине. — Вы не видите, что я глухой?
Для Анны это был праздник. Ее папа и мама будут с ней, только с ней одной. Он держала нас за руки все время, пока мы шли через парковочную площадку. То, что мы направлялись в больницу, было не важно.
Я объяснила ей, что Кейт себя плохо чувствует, поэтому врачи возьмут у Анны кое-что и отдадут Кейт, чтобы ее вылечить. Мне казалось, этой информации достаточно.
Мы ждали в смотровой, раскрашивая книжку с птеродактилями и динозаврами.
— Сегодня за обедом Этан сказал, что динозавры вымерли из-за простуды, — сообщила Анна. — Но ему никто не поверил.
Брайан улыбнулся.
— А ты как думаешь? Из-за чего они вымерли?
— Потому что, пап, им был миллион лет. — Она посмотрела на него. — А тогда уже праздновали дни рождения?
Дверь открылась, и вошла медсестра.
— Привет, ребята. Мамочка, вы будете держать ее на руках?
Я влезла на стол и усадила Анну к себе на колени. Брайан стал рядом, в случае надобности он мог схватить Анну за плечо и локоть, чтобы она не дернулась.
— Готова? — обратилась медсестра к улыбающейся Анне.
И тогда она достала шприц.
— Только маленький укольчик, — пообещала она. Услышав неприятное слово, Анна начала яростно выкручиваться.
Ее руки били меня по лицу и животу. Брайан не мог ее удержать. Перекрикивая Анну, он прокричал мне:
— Я думал, ты ей сказала!
Я даже не заметила, когда медсестра вышла. Она вернулась в сопровождении еще нескольких медсестер.
— Дети и флеботомия никогда не совместимы, — сказала она, а медсестры успокаивали Анну ласковыми руками и еще более ласковыми словами.
— Не беспокойтесь. Мы профессионалы.
У меня было ощущение дежа вю, как в тот день, когда Кейт поставили диагноз. Нужно быть осторожной в своих желаниях. Анна действительно такая же, как и ее сестра.
Я убирала комнату девочек, когда щетка пылесоса зацепила аквариум с Геркулесом, и рыбка вылетела. Стекло не разбилось, но у меня ушло несколько секунд, чтобы найти Геркулеса. Он бился на ковре рядом со столом Кейт.
— Держись, дружок, — прошептала я и бросила рыбку обратно в аквариум. Потом наполнила его водой из-под крана.
Он всплыл на поверхность. «Не надо, — подумала я. — Пожалуйста».
Я села на край кровати. Как я скажу Кейт, что убила ее рыбку? Заметит ли она, если я побегу в зоомагазин и куплю другую?
Рядом со мной появилась Анна, вернувшаяся из детского сада.
— Мамочка, а почему Геркулес не двигается?
Я открыла рот, но слова застряли в горле. Однако в этот момент золотая рыбка вдруг повернулась, нырнула и снова начала плавать.
— Вот, — сказала я, — с ним все в порядке.
Когда оказалось, что пяти тысяч лимфоцитов недостаточно, доктор Шанс сказал, что нужно десять тысяч. Время, назначенное Анне для забора лимфоцитов, совпало с днем рождения девочки из ее класса, который праздновали в гимнастическом зале. Я разрешила ей пойти ненадолго, а потом должна была забрать ее в больницу.
Девочка была похожа на принцессу с белоснежными волосами — миниатюрная копия своей мамы. Я сняла туфли, прошла по застеленному матами полу, лихорадочно пытаясь вспомнить имена. Девочку зовут… Меллори. А маму… Моника? Маргарет?
Я сразу заметила Анну, которая сидела на батуте, а инструктор подбрасывала ее вверх, как попкорн. Ко мне подошла мама, сияя, как рождественская елка.
— Вы, наверное, мама Анны. Я — Митти, — сказала она. — Очень жаль, что Анне нужно идти, но мы, конечно, все понимаем. Это, должно быть, безумно интересно отправляться туда, куда никто никогда не попадет.
В больницу?
— Надеюсь, вам никогда не придется туда попасть.
— Да, я знаю. У меня кружится голова, даже когда я поднимаюсь в лифте. — Она повернулась к батуту. — Анна, солнышко! Мама пришла!
Анна побежала по застеленному матами полу. Я хотела сделать то же самое в своей гостиной, когда дети были маленькими: обить подушками стены, пол и потолок для безопасности. Оказалось же, что, даже если бы я завернула Кейт в вату, опасность уже находилась под ее кожей.
— Что нужно сказать? — напомнила я, и Анна поблагодарила маму Меллори.
— Пожалуйста. — Она дала Анне пакетик со сладостями. — Ваш муж может звонить нам в любое время. Мы с удовольствием возьмем Анну к себе, пока вы будете в Техасе.
Анна, завязывавшая шнурки, замерла.
— Митти, — спросила я, — что именно вам сказала Анна?
— Что ей нужно раньше уйти, потому что вся семья провожает вас в аэропорт. Поскольку, когда начнутся тренировки в Хьюстоне, вы сможете увидеться только после окончания полета.