Я могла бы многое объяснить и именно поэтому сказала только:
— Не с Богом, со своими родителями. Я хочу судиться с ними за право на свое собственное тело.
Кемпбелл
Когда у тебя в руках есть только молоток, тогда все вокруг превращается в гвозди.
Так утверждал мой отец, первый Кемпбелл Александер. На мой взгляд, это убеждение является краеугольным камнем гражданской системы правосудия Америки. Проще говоря, загнанные в угол люди сделают все возможное, чтобы вновь оказаться в центре. Одни будут драться. Другие же подадут в суд, за что я им особенно благодарен.
На дальнем конце письменного стола Керри оставила для меня записки. Так, как я люблю: срочные дела — на зеленых листиках, менее важные — на желтых. Два ровных ряда напоминают компьютерный пасьянс на две масти. Один телефонный номер привлек мое внимание. Я нахмурился и передвинул зеленый листик в желтый ряд. Там было написано: «Твоя мама звонила четыре раза!!!» Подумав, я разорвал записку и выбросил в корзину.
Сидевшая напротив девочка ждала ответа, с которым я намеренно не спешил. Она говорила, что хочет подать в суд на своих родителей. Как и любой подросток на земле. Но она хочет судиться за право на свое собственное тело. Это как раз то, чего я избегаю, как чумы. Такие дела требуют много времени и возни с клиентом. Вздохнув, я встал.
— Как ты сказала, тебя зовут?
— Я не говорила. — Девочка выпрямила спину. — Анна Фитцджеральд.
Я открыл дверь и крикнул секретарше:
— Керри, найдите, пожалуйста, номер Центра планирования материнства для мисс Фитцджеральд.
— Что? — Когда я повернулся, девочка стояла. — Центр планирования материнства?
— Послушай, Анна. Вот тебе маленький совет. Подавать в суд только потому, что родители не разрешают тебе принимать противозачаточные таблетки или делать аборт, это то же самое, что пытаться убить комара отбойным молотком. Ты можешь сохранить свои карманные деньги и пойти в Центр планирования материнства, у них больше возможностей для решения твоих проблем.
Впервые после того, как я вошел в кабинет, я внимательно посмотрел на нее.
Девочка излучала гнев, как электрические разряды.
— Моя сестра умирает, и мама хочет, чтобы я отдала ей свою почку, — быстро проговорила она. — Почему-то мне кажется, что презервативы тут не помогут.
У вас бывали моменты, когда вся ваша жизнь останавливается на распутье и вы оказываетесь перед выбором, но, даже выбирая одну дорогу, не сводите глаз с другой, уверенные, что ошиблись? Я увидел, что Керри несет записку с номером телефона, который я просил, закрыл дверь, так и не взяв ее, и вернулся к письменному столу.
— Никто не может заставить тебя отдать свой орган, если ты против.
— Правда? — Она начала загибать пальцы. — Первое, что я отдала сестре, была кровь из пуповины, а я тогда только родилась. У нее лейкемия — промиелоцитная лейкемия, — и благодаря моим клеткам наступает ремиссия. В следующий раз, когда у сестры случился рецидив, мне было пять лет, и у меня брали лейкоциты, три раза подряд, потому что врачам никогда не удается взять достаточно с первого раза. Потом это перестало действовать, и они начали пересаживать ей мой костный мозг. Если Кейт простуживалась, мне приходилось отдавать гранулоциты. Когда ей опять стало хуже, у меня взяли периферические кровяные стволовые клетки.
Запас медицинских терминов этой девочки заставил бы задуматься некоторых моих экспертов. Я достал блокнот из ящика стола.
— Очевидно, ты согласилась быть донором сестры?
Она подумала и покачала головой:
— Никто никогда не спрашивал моего согласия.
— Ты говорила родителям, что не хочешь отдавать почку?
— Они меня не слушают.
— Возможно, прислушались бы, если бы ты сказала.
Она опустила голову, и волосы упали ей на лицо.
— Они обращают на меня внимание, только когда им нужна моя кровь или еще что-то. Если бы не Кейт, меня вообще не было бы на свете.
Человек должен родить наследника и продолжателя рода, так заведено еще со времен моих предков-англичан. Это жестоко — заводить еще одного ребенка, на случай если первый умрет, но когда-то это было очень распространено. Возможно, ребенку не очень приятно чувствовать себя запасным вариантом, но, честно говоря, в наши дни детей рожают и по менее достойным причинам: чтобы сохранить неудачный брак, чтобы не пресекся род, чтобы увидеть себя в другом человеке.
— Они зачали меня, чтобы я спасла Кейт, — объяснила девочка. — Они пошли к специальному врачу и там выбрали эмбрион, который идеально подходил генетически.
На юридическом факультете был курс этики, но его считали либо слишком легким, либо бесполезным, и я обычно его прогуливал. Но любой, кто периодически смотрит «СМ№>, знает о неоднозначном отношении к исследованиям стволовых клеток. Младенцы для органов, дети, зачатые с применением методов генной инженерии: наука будущего, чтобы сохранить детей настоящего.
Я постучал карандашом по столу, и Судья, мой пес, подошел ближе.
— Что будет, если ты не дашь сестре почку?
— Она умрет.
— И тебе все равно?
Рот Анны превратился в тонкую линию.
— Я же здесь.
— Да. Я просто пытаюсь выяснить, что заставило тебя решиться сейчас, после того как прошло столько времени.