— Вы хотите спросить, понимаю ли я, что мне не следует сидеть здесь и разговаривать с вами?
— Только в том случае, если ваша жена все еще представляет ваши интересы.
— Я не просил Сару представлять мои интересы.
Александер нахмурился.
— Не уверен, что она об этом знает.
— Послушайте, я понимаю, вам это кажется важным. Это действительно важно, но у нас одновременно возникла еще одна невероятно важная проблема. Наша старшая дочь лежит в больнице и… Сара воюет на двух фронтах.
— Я знаю. Мне очень жаль Кейт, мистер Фитцджеральд, — сказал он.
— Зовите меня Брайан. — Я взял чашку в руки. — Мне бы хотелось поговорить с вами… без Сары.
Он откинулся на спинку раскладного стульчика.
Он откинулся на спинку раскладного стульчика.
— Может, поговорим сейчас?
Это было не очень удачное время, но подходящий момент может и не наступить.
— Хорошо. — Я глубоко вздохнул. — Я думаю, что Анна права.
Сначала я не был уверен, что Кемпбелл Александер меня услышал. Потом он спросил:
— Вы хотите сказать то же самое судье во время слушания дела?
Я посмотрел в чашку.
— Думаю, я должен это сделать.
Когда мы с Полли приехали этим утром по вызову скорой помощи, парень уже занес свою девушку в душ. Она сидела в одежде под струей воды, неуклюже вывернув ноги. Волосы закрывали ее лицо, но и так было понятно, что она без сознания.
Полли залез прямо под душ и начал ее вытаскивать.
— Ее зовут Магда, — сообщил парень. — С ней будет все хорошо, правда?
— У нее диабет?
— Какое это имеет значение?
Господи!
— Скажи мне, что она принимала, — потребовал я.
— Мы просто выпили, — признался парень. — Текилы.
Ему было не больше семнадцати. Достаточно взрослый, чтобы слышать сказки о том, что душ помогает при передозировке героина.
— Послушай. Мы с моим другом хотим помочь Магде, хотим спасти ей жизнь. Но если ты скажешь, что у нее в крови алкоголь, а на самом деле там наркотики, то наше лечение ей не поможет, и даже повредит. Тебе понятно?
В это время Полли закатал рукава рубашки Магды. На ее руках были следы от уколов.
— Если это была текила, то они принимали ее внутривенно. Смертельная смесь?
Я достал из сумки наткан и передал Полли капельницу.
— Ну, — протянул парень, — вы же скажете копам, правда?
Быстрым движением я схватил его за воротник рубашки и прижал к стенке.
— Ты что, идиот?
— Просто родители меня убьют.
— Похоже, тебя не очень волновал тот факт, что ты можешь умереть. Или она.
Я наклонил его голову к девушке, которую уже рвало прямо на пол.
— Думаешь, жизнь можно просто выбросить, как что-то ненужное? Думаешь, после передозировки бывает второй шанс?
Я кричал ему в лицо. Потом почувствовал руку на своем плече — это был Полли.
— Остынь, капитан, — прошептал он.
Постепенно я начал осознавать, что этот стоящий передо мной дрожащий парень на самом деле не имел никакого отношения к причине моей вспышки. Я отошел, чтобы успокоиться. Полли сделал все необходимое и подошел ко мне.
— Если тебе сейчас тяжело, мы можем тебя подменить, — предложил он. — Начальник отпустит тебя на такое время, какое понадобится.
— Мне нужно работать.
Я видел, как за его спиной девушка приходила в себя, как парень плакал рядом с ней, закрыв лицо руками. Я посмотрел Полли в глаза.
— Когда я не здесь, — объяснил я, — мне приходится быть там.
Мы с адвокатом допили кофе.
— Еще чашечку? — предложил я.
— Нет, спасибо. Мне нужно возвращаться в офис.
Мы кивнули друг другу, потому что сказать действительно было больше нечего.
— Не беспокойтесь об Анне, — добавил я. — Я позабочусь, чтобы у нее было все необходимое.
— Вам, наверное, нужно съездить домой, — сказал Александер. — Я только что забрал вашего сына из-под ареста за угон «хаммера» судьи.
Он поставил чашку в раковину и оставил меня с этой информацией. Я знал, что рано или поздно это убьет меня.
Сара
1997
Независимо от того, в который раз ты едешь в отделение скорой помощи, к этому нельзя привыкнуть.
Брайан нес нашу дочь на руках, по ее лицу текла кровь. Дежурная медсестра жестом позвала нас внутрь и провела остальных детей к пластиковым сиденьям, где можно было подождать. Врач-ординатор деловито вошел в комнату.
— Что случилось?
— Она перелетела через руль велосипеда, — объяснила я. — Упала на бетон. Признаков сотрясения мозга нет, но на линии волос открытая рана размером примерно полтора дюйма.
Доктор осторожно положил ее на стол, надел перчатки и осмотрел лоб.
— Вы врач или медсестра?
Я попыталась улыбнуться.
— Просто уже привыкла.
Чтобы зашить рану, понадобилось наложить восемьдесят два шва. Когда все закончилось, Анна, со снежно-белой повязкой на голове и с огромной дозой детского тайленола в крови, держась за мою руку, вышла в комнату ожидания.
Джесси спросил, сколько ей наложили швов. Брайан сказал Анне, что она храбрая, как пожарный. Кейт посмотрела на свежую повязку сестры.
— Мне больше нравится сидеть здесь, — произнесла она.
Все началось с того, что Кейт закричала в ванной. Я взбежала наверх, открыла дверь, сорвав защелку, и увидела свою девятилетнюю дочь перед унитазом, забрызганным кровью. Кровь текла также по ее ногам, просачиваясь через трусики. Это визитная карточка промиелоцитной лейкемии — внутренние кровотечения в самых разнообразных формах. У Кейт раньше уже было ректальное кровотечение, но ей тогда было два года и она этого не помнила.