Доктор Нет. Я обвел взглядом зал заседаний, но, похоже, я был единственным поклонником Джеймса Бонда. Достав блокнот, я написал Анне записку: «Если бы она вышла замуж за доктора Шанса, то стала бы доктором Нет-Шансов».
Уголок рта Анны дернулся в улыбке. Она подняла упавшую ручку и написала ответ: «Если бы она развелась и вышла замуж за доктора Совсема, то стала бы доктором Нет-Шансов-Совсем». Мы начали смеяться, а судья Десальво кашлянул и посмотрел на нас.
— Извините, Ваша честь, — проговорил я.
Анна передала мне записку: «Я все еще на вас злюсь».
Сара подошла к своему свидетелю.
— Доктор, расскажите нам, пожалуйста, чем вы занимаетесь.
— Я детский психолог.
— Как вы впервые познакомились с моими детьми?
Доктор Нет взглянула на Анну.
— Около семи лет назад вы привели своего сына Джесси в связи с проблемами в его поведении. С тех пор я время от времени виделась со всеми вашими детьми, чтобы обсудить различные ситуации.
— Доктор, на прошлой неделе я позвонила вам и попросила приготовить отчет, который выразил бы вашу профессиональную точку зрения о том, какой психологический вред нанесет Анне смерть ее сестры.
— Да. Я изучила проблему. В Мериленде был похожий случай, когда девочку попросили быть донором ее сестры-близнеца. Доктор, работавший с близнецами, обнаружил, что каждая сестра настолько сильно идентифицируют себя с другой, что при успешном результате, который ожидался, донор получил бы неоценимую пользу. — Она опять посмотрела на Анну. — На мой взгляд, ситуация весьма похожая. Анна и Кейт очень близки не только генетически. Они живут вместе. Они гуляют вместе. Они буквально всю жизнь провели вместе. Если Анна отдаст почку, она спасет сестре жизнь. Это огромный подарок, и не только для Кейт. Потому что у Анны останется семья, к которой она привыкла, а не семья, которая потеряла одного из своих членов.
Я не мог разобраться в этом психологическом бреде, но, к моему удивлению, судья Десальво, похоже, воспринимал слова психолога всерьез.
Джулия тоже наклонила голову и между бровями у нее появилась еле заметная складка. Неужели только я в этой комнате сохранил здравый рассудок?
— Более того, — продолжала доктор Нет, — некоторые научные исследования доказали, что у детей, ставших донорами, повышается самооценка, и они ощущают свою значимость в структуре семьи. Они считают себя супергероями, потому что могут сделать то, чего никто не может.
Из всех характеристик Анны Фитцджеральд, которые я слышал, эта подходила ей менее всего.
— Как вы думаете, Анна способна самостоятельно принимать решения в медицинских вопросах? — спросила Сара.
— Уверена, что нет.
Удивила.
— Какое бы решение она ни приняла, оно отразится на всей семье, — сказала доктор Нет. — Она будет помнить об этом, принимая решение, и таким образом оно не будет независимым. К тому же ей всего тринадцать лет. Ее мозг еще недостаточно развит, она не способна заглядывать очень далеко, поэтому все ее решения будут основываться на ближайшем будущем, а не на дальней перспективе.
— Доктор Нет, — прервал ее судья, — что бы вы порекомендовали в этой ситуации?
— Анне нужен наставник, у которого больше жизненного опыта… который будет думать в первую очередь о том, что лучше для нее. Я с удовольствием работала с этой семьей, но родители должны быть родителями, потому что в таких ситуациях дети не смогут их заменить.
Когда Сара передала свидетеля мне, я начал атаку.
— Вы пытались убедить нас, что, если Анна отдаст почку, она получит кучу сказочных психологических привилегий.
— Да, это так, — согласилась доктор Нет.
— Разве это не значит, что если Анна отдаст эту самую почку, а ее сестра умрет после операции, то Анна перенесет серьезную психологическую травму?
— Я уверена, что родители помогут ей с этим справиться.
— А как же быть с тем, что Анна сама не хочет быть донором? — спросил я. — Это не так важно?
— Очень важно. Но, как я уже сказала, мотивы Анны ориентированы на результаты в ближайшем будущем. Она не понимает, во что выльется ее решение в конечном итоге.
— А кто понимает? — спросил я. — Миссис Фитцджеральд не тринадцать лет, но она каждый день живет в ожидании очередного ухудшения здоровья Кейт, вам так не кажется?
Врач неохотно кивнула.
— Можно сказать, что она определяет свою способность быть хорошей матерью, поддерживая здоровье Кейт. Фактически если ее действия сохранят Кейт жизнь, то ей это тоже принесет большую психологическую пользу.
— Конечно.
— Миссис Фитцджеральд будет лучше жить в семье, где есть Кейт. Поэтому я даже позволю себе сделать вывод, что все решения, которые она принимает, вовсе не являются независимыми, а основываются на том, что будет лучше для здоровья Кейт.
— Возможно.
— Тогда, согласно вашим собственным доводам, — закончил я, — разве Сара не выглядит, чувствует и действует как донор Кейт?
— Ну…
— Только она отдает не свой костный мозг и кровь, а костный мозг и кровь Анны.
— Мистер Александер, — предупредил судья.
— А если Сара настолько соответствует личностному типу родственного донора, который не способен принимать самостоятельные решения, то почему ее выбор будет лучшим, чем выбор Анны?