— Не более чем при любом другом хирургическим вмешательстве, — ответил доктор Шанс.
— Может ли Анна умереть от осложнений во время операции?
— Маловероятно, мистер Александер.
— Что ж, допустим, операция прошла успешно. Как скажется на ее образе жизни то обстоятельство, что теперь у нее будет одна почка?
— Особенно не скажется. В этом-то и ее преимущество.
Я передал ему буклет, который взял в отделении болезней почек его собственной больницы.
— Прочитайте, пожалуйста, выделенный абзац.
Он опять надел очки.
— «Повышается риск гипертонии. Возможны осложнения во время беременности». — Доктор Шанс поднял глаза. — «Донорам рекомендуют воздерживаться от занятий контактными видами спорта, чтобы свести к минимуму риск повреждения оставшейся почки».
Я заложил руки за спину.
— Вы знали, что в свободное время Анна играет в хоккей? Он повернулся к ней.
— Нет, я не знал.
— Она вратарь. Уже несколько лет. — Я помолчал. — Но поскольку эта операция под сомнением, давайте сосредоточимся на тех процедурах, которые уже были. Стимулирующие уколы, переливание стволовых клеток, забор лимфоцитов и костного мозга — Анна все это перенесла. Вы заявляете как эксперт, врач, что в результате этих процедур Анне не был нанесен значительный вред?
— Значительный? — Он поколебался. — Нет, не был.
— А получила ли она значительную пользу от них?
Доктор Шанс долго смотрел на меня.
— Конечно, — произнес он. — Она спасла свою сестру.
Мы с Анной обедали на втором этаже, когда вошла Джулия.
— Это частная вечеринка?
Анна помахала ей, и Джулия села рядом, даже не взглянув на меня.
— Как дела? — спросила она.
— Хорошо, — ответила Анна. — Я только хочу, чтобы все закончилось.
Джулия открыла пакетик с заправкой для салата и выдавила содержимое на обед, который принесла с собой.
— Ты даже не заметишь, когда все закончится.
Говоря эти слова, она мельком взглянула на меня.
Этого было достаточно, чтобы я вспомнил запах ее кожи и родимое пятно в форме растущей луны на груди.
Вдруг Анна встала.
— Я пойду выгуляю Судью, — заявила она.
— Как же, там все еще полно репортеров.
— Тогда я погуляю с ним в коридоре.
— Нельзя. Он может гулять только со мной. Это часть дрессировки.
— Тогда я пойду в туалет, — сказала Анна.
— Мне ведь можно еще хоть что-то делать самой, правда?
Она вышла из комнаты, оставив там Джулию, меня и все, чего не должно было быть, но произошло.
— Она оставила нас одних специально, — сообразил я.
Джулия кивнула.
— Она сообразительная девочка, прекрасно разбирается в людях. — Джулия отложила вилку. — В твоей машине полно собачьей шерсти.
— Я знаю. Все время прошу Судью заплетать косички, но он не слушается.
— Почему ты меня не разбудил?
Я улыбнулся.
— Потому что мы бросили якорь в спальной зоне.
Джулия даже не улыбнулась.
— Прошлая ночь была для тебя развлечением, Кемпбелл?
Я вспомнил старую поговорку: «Если хочешь увидеть, как Бог смеется, запланируй что-то». Я был трусом, поэтому схватил Судью за ошейник.
— Мне нужно выгулять его, пока нас не позвали обратно. Голос Джулии догнал меня у самой двери.
— Ты мне не ответил.
— Ты не хочешь, чтобы я отвечал, — сказал я, не оборачиваясь. Так я мог не смотреть ей в глаза.
Судья Десальво отложил слушание дела до трех часов дня — у него был сеанс у костоправа. Мы с Анной вышли в вестибюль, чтобы найти ее отца, но Брайана не было. Сара удивленно посмотрела вокруг.
— Может, его вызвали на пожар, — предположила она. — Анна, я…
Но я положил руку Анне на плечо.
— Я отвезу тебя на станцию.
В машине она сидела тихо. Я въехал на парковочную площадку возле пожарной станции и оставил мотор включенным.
— Послушай, — проговорил я. — Вероятно, ты не поняла, но первый день был у нас удачный.
— Все равно.
Она молча вышла из машины, и Судья перепрыгнул на освободившееся переднее сиденье. Анна пошла к станции, но затем свернула влево. Я сдал назад, а потом, вопреки здравому смыслу, выключил мотор. Оставив Судью в машине, я завернул следом за Анной за угол.
Она стояла, как статуя, и смотрела в небо. И что мне было делать? Я никогда не был отцом, я еле справляюсь с собой одним.
Анна заговорила первой.
— Вы делали когда-нибудь что-то неправильно, хотя это казалось правильным?
Я подумал о Джулии.
— Да.
— Иногда я себя ненавижу, — пробормотала Анна.
— Иногда, — сказал я, — я тоже себя ненавижу.
Это ее удивило. Она посмотрела на меня. Потом опять на небо.
— Они там, вверху. Звезды. Даже когда мы их не видим.
Я сунул руки в карманы.
— Когда-то я каждую ночь загадывал желание на падающую звезду.
— Какое желание?
— Разные. Бейсбольные карточки для коллекции. Золотого ретривера. Молодую хорошенькую учительницу.
— Папа говорил, что группа астрономов нашла новое место, где рождаются звезды. Только нам понадобятся две с половиной тысячи лет, чтобы их увидеть. — Она повернулась ко мне. — Вы ладите со своими родителями?
Мне хотелось солгать ей, но вместо этого я покачал головой.
— Раньше я думал, что, когда вырасту, стану таким, как они, но не стал. Дело в том, что в какой-то момент мне расхотелось этого.
Солнце обливало светом ее кожу, очерчивая линию шеи.
— Я поняла, — сказала Анна. — Вы тоже были невидимым.
Вторник
Легко огонь вначале затоптать;