Короче, с первыми звуками электрорубанка и циркулярной пилы, раздавшимися со стороны трудолюбивых соседей, мы выехали за ворота и по пустой еще дороге понеслись к прекрасному озеру Сенеж.
Минут через двадцать пять мы в элегантных купальных костюмах уже погружались в пока прозрачную, никем не забаламученную, прохладную воду. Пляж был пустой, но любители раннего купания и утреннего загара активно подтягивались. Пару раз нырнув и энергично проплыв собачьим кролем метров сорок, я выбрался на еще не нагретый песок, бросил свое мокрое тело на расстеленное одеяло и блаженно закрыл глаза. Солнце уже набрало силу и припекало по?настоящему. Ребята затеяли на мелководье игру в мяч, а я расслабленно, прикрыв глаза, погрузился в какой?то полусон?полузабытье. И тут сквозь накатившую дрему я явственно услышал странный разговор.
— Глянь, разлегся вьюноша с чистой совестью, — насмешливо растягивая слова, проговорил густой мужской баритон. — И нет ему ни до кого дела. Смотри, смотри, как привычка не выполнять свои обещания разлагает современную молодежь.
— Да ладно… Современную молодежь… — ответил тоненький и странно знакомый женский голосок. — Можно подумать, что триста пятьдесят лет назад ты был не таким. Тоже небось только юбки да бутылки в голове?то были. Это ты сейчас стал таким праведником.
— Так у меня и сейчас есть время для юбок и бутылок. И возраст мой этому не помеха. Только я всегда знал, что на данный момент важнее всего. И не подводил людей, мне поверивших.
— Ага. Ты лучше вспомни, как Александра Данилыча подставил. Он поверил в твою брехню, кумпанство составил, тебя, голодранца, в него взял, денег тебе дал. А ты вместо пятизарядных мушкетов что ему послал? И на что ты деньги спустил? Хорошо еще, что он Петру Алексеевичу ничего не пообещал. Может, вовремя сообразил, с кем связался?
Мужчина довольно захохотал, а потом весело заметил:
— Ничего я Меншикову не обещал. Я его просто разыграл.
Я его просто разыграл. И он это прекрасно понял.
— Ну да, ну да! Именно поэтому ты потом в Перу двенадцать лет отсиживался, на Русь носу не показывал?
— Да ладно. Хватит меня обсуждать, — добродушно прервал собеседницу мужской голос. — Сейчас речь идет не о моих проделках почти что трехвековой давности, а о сегодняшней безответственной молодежи. Смотри. Ведь слышит нас, но внимания не обращает, как будто не о нем речь.
— Может, он заснул?
— Ничего не заснул. Гляди, как уши шевелятся. Все слышит и знает, зараза рыжая, что о нем разговаривают.
Если даже я и был «заразой», то уж во всяком случае не «рыжей», поэтому я открыл глаза и, приподняв голову, огляделся. Пляж по?прежнему был полупустым, но недалеко от моего одеяла расположилась интересного вида парочка. На разостланном покрывале какого?то потертого, блекло?розового цвета спиной ко мне сидел моложавый еще мужчина в синих плавках. Рядом с ним на краю покрывала, прижатая старыми, изрядно потрепанными сапогами с отвернутыми голенищами, лежала его одежка, пошитая, похоже, из бархата когда?то золотистого, а теперь грязно?рыжего цвета.
Рядом с одеялом, на песке, лежала, подложив под голову руку, молодая девушка в красном бикини. Другой одежды ни на ней, ни рядом с ней не было.
На меня ни тот, ни другой никакого внимания не обращали, целиком занятые приемом воздушно?солнечных процедур и приятственным разговором.
«Во парочка! — лениво и как?то отстраненно подумал я. — Как, интересно, они по городу топали — мужик в бархате, а девица с голой попой».
Но думать по жаре мне было лень, поэтому я сделал вид, что мои соседи мне безразличны, и, опустив голову на одеяло, снова закрыл глаза. Тут же опять раздался мужской баритон.
— Глянь?ка. Включилась вторая сигнальная система. Раздражение от слухового рецептора поступило в остаток мозга и заставило вьюношу поднять головку и обозреть окрестности мутным взглядом.
— Ну, ты выражаешься, как пьяный приват?доцент. Проще будь, воспитатель современной молодежи, и говори то, что тебе поручено.
— А я что говорю? Я и говорю, что поручено. Только современные молодые люди на просто сказанные слова не обращают внимания. Их надо обязательно задеть, заставить сфокусировать органы зрения и щелкнуть тумблером, включающим центральную нервную систему…
— Слушай, ты в Сорбонне, часом, не медицину изучал? — прервала его научно?популярный монолог собеседница.
— Нет, философию… А что? — растерянно спросил мужчина.
— А то, что никому не интересно слушать лекцию о том, как академик Павлов проводил вивисекции, какие выводы он при этом сделал и что по этому поводу думает какой?то там дневной призрак!
— Какой?то там! — обиделся любитель бархата. — Да что ты понимаешь в призраках! Ты хоть знаешь, что «каких?то там дневных призраков» во всем мире только трое. Это тебе не обычная ночная шваль, способная только детей пугать! А если ты считаешь, что я выступаю не по делу, так говори сама!
— Я здесь не для того, чтобы что?то кому?то говорить. Я просто хотела посмотреть на выдающийся талант. Не на твой, не на твой, — со смехом добавила девица. — О нем столько разговоров! А кто знает, смогу ли я его еще когда?нибудь увидеть? Ну а у тебя есть конкретное поручение, вот ты его и выполняй. Только не мели языком попусту, а то скоро уходить, а ты самое главное не сказал.