— Значит, ты знаешь предсказание? — встряла в разговор Леди.
— Еще бы, мы же вместе с Сигурлином его составляли. Ведь одно дело — увидеть будущее, другое дело — высказать его. Иногда очень сложно правильно истолковать и кратко сформулировать зримые образы. Но это предсказание меня не пугает, если ты надеялся испугать меня своим видом и спутниками.
Ты себе представить не можешь, сколько за это время появлялось самозванцев. Я удивляюсь, что этому предсказанию еще верят. А кроме того, даже если ты действительно тот самый пришлец, я уже столько пожил на этом свете, что от всего устал и с удовольствием отправлюсь на встречу с Сигурлином.
— Да что это за Сигурлин, который не сходит с твоего языка? — не вытерпел я.
— Сигурлин? — Вечник улегся на пол, подперев голову передней лапой. — Видишь ли, сегодня его называют по всему миру самыми разными именами. А на самом деле Сигурлин — один из самых могущественных магов этого мира. Это был и чародей, и прорицатель, и маг, и волшебник. Я думаю, что он вполне способен был стать со временем демиургом, но не успел. Он ставил немыслимые задачи и с блеском их решал. Ну, например, он задумал вдохнуть разум в камень и сделать его бессмертным — и сделал это!
— Как же, как же, — подал я голос. — Знакомы. Эти ваши облы — большие поэты. Такие вирши кропают, что нормальные люди, послушав их, сознание теряют.
— Так ты их встречал?
— Нет, это они меня встречали!
— Значит, они еще живы! Надо же. — Вечник помолчал. — Или вот — Эффа. Это первая из рода твоей знакомой. — Он снова поглядел на поднявшую головку Леди. — Взял самую обычную змею и наделил ее почти человеческим разумом и магическими способностями. Я очень рад познакомиться с ее потомком.
— Из твоих слов получается, что ты лично знал этого полумифического мага по имени Сигурлин, который жил больше пятидесяти веков назад?
— Не только знал, но был его ближайшим другом, помощником в его работе. Я ведь тоже маг не из слабых. — Вечник застенчиво опустил свою безобразную голову.
— Сколько же лет тебе?
— Пять тысяч семьсот шестьдесят шесть! — с гордостью ответил он. — Я был на четыреста с небольшим лет моложе своего друга. Когда он завершил мое превращение, мне было триста восемьдесят четыре.
— Твое превращение? Так тебя твой друг тоже заколдовал?
— Ты не понимаешь! Он задумал создать бессмертное, неуязвимое существо, наделенное высшей магией, способное перемещаться в любой среде, не нуждающееся в пище и питье, обладающее наивысшими биофизическими способностями. Разве я мог пропустить такой шанс? Я сам уговорил его взять меня в качестве основы. Мы вместе пятьдесят четыре года составляли уравнение заклинания и переводили его в звуковую и визуальную форму. И вот что получилось.
— Красота! — не удержался я. — Которая спасет этот мир!
— Опять ты не понимаешь! Внешний облик напрямую связан с функциональной загрузкой организма. Каждая заложенная функция требует исполнительных механизмов. Если включить в заклинание эстетико?декоративные требования, которые сами по себе требуют сложнейших формулировок, оно станет настолько перегруженным, что не будет иметь аудиомоторного исполнения…
— Слушай, ты изъясняешься, как спятивший физик?теоретик. Из твоих слов следует, что для того, чтобы ты быстрее всех двигался, тебе надо встроить реактивный двигатель, не заботясь о твоем внешнем виде!
— Кого встроить? — оторопело пророкотал Вечник.
— Ладно, проехали. Ты лучше скажи, куда делся твой лучший друг и создатель.
Вечник как?то странно запыхтел.
— Да, знаешь, глупая история… — Он явно не хотел рассказывать.
— История настолько давняя, что ты просто забыл? — поддел я его.
— Ничего я не забыл, — возмутился он. — Просто действительно глупо вышло. Я когда после превращения встал, плохо еще соображал и практически не владел новым телом. Ну и вот… Ну, упал я… Повалился набок… А Сигурлин как раз рядом стоял. Ну вот я его и раздавил. — Вечник смущенно умолк.
— Вот это да! — Я был сражен наповал.
— Вот это да! — Я был сражен наповал. — Величайшего мага своего времени и последующих веков задавило его собственное создание. Что ж ты его не полечил там… не воскресил? Ты же тоже «маг не из слабых».
— Я же тебе говорю, не соображал я ничего. Когда через два месяца я пришел в себя и поднялся… Понимаешь, воскрешать уже нечего было.
В пещере воцарилось долгое молчание, нарушаемое только громким мурлыканьем Ваньки, которого я машинально поглаживал по голове.
— Как же ты, бедный, дальше жил? — нарушила молчание Леди.
— Как жил, как жил, — зарокотал Вечник. — Сначала все удивлялся, чего это люди из моего замка разбежались. Мы с Сигурлином жили в замке. Потом, неизвестно почему, ко мне в замок толпой повалили маги?рыцари, причем все пытались меня уничтожить. Прямо проверка на выживаемость. Потом один приперся с магическим зеркалом — вот в нем я себя и увидел, и сразу все понял. С тех пор стараюсь с людьми не встречаться, хотя изредка попадаются ребята вроде этого рыжего — выдержанные, с ними немного душу отведешь.
— Но пятьдесят веков одиночества. Это же немыслимо. — Я сокрушенно покрутил головой.
— Чего там немыслимо. Пока под землей жилку золотую или платиновую проследишь да рассмотришь как следует, глядишь, а пятьдесят лет прошло. Но, честно говоря, устал я. Потому и спать стал дольше. Все надоело.