— Ни в коей мере, Ваше Величество. Но зачем было трогать моего мальчика? Когда Дербиант принес письмо, в котором сообщалось, как вы с одной из своих фрейлин оглушили Ронкула, а затем гвардейцы вывезли его из гостиницы в неизвестном направлении, я очень разозлился. Поэтому, когда агрольд пообещал найти моего сына, я был готов на любые условия. Пришлось посулить ему ваше исчезновение из Далгании на целый месяц. Вы, конечно, понимаете, зачем ему это нужно?
Тем временем тоннель привел подземных путешественников в небольшой зал со светившимся потолком.
Бринсту порядком надоело выслушивать обвинения (тем более — заслуженные) в свой адрес. «Если Ронкул такой же нудный, как и его отец, то я начинаю понимать, насколько Зарне было нелегко», — попытался мысленно пошутить король. Однако разговор становился все более интригующим, и король решил не перебивать многословного рассказчика.
— Но самое интересное впереди. Через пару дней после разговора с агрольдом меня впервые в жизни вызвали на конклав, где уже знали все подробности нашей беседы с Дербиантом и приказали действовать. Довольно убедительно. Наши уважаемые мирольды настояли на выполнении моих обязательств перед тем, кто при любом удобном случае ставил им палки в колеса. Представляете, какая сила вам противостоит?! Так что извините, Ваше Величество, но теперь я просто обязан изолировать вас.
«И как ты себе это представляешь?» — хотел возмутиться король, но вдруг почувствовал, что не может пошевелить даже языком.
— Не волнуйтесь, мой король, колдовство, которое исходит от стен этой пещеры, для здоровья безвредно. Я же не хочу подставлять себя под заклятие первого лица. Ровно через семь лет оно отпустит и вас и Дронгиада. Мой прадед простоял вот так семь лет, а потом вернулся домой даже слегка помолодевшим. Вы удивлены, почему со мной ничего подобного не происходит? Все очень просто: тому, кто один раз испытал воздействие чар, повторная консервация не угрожает. Вырабатывается стойкость к воздействию.
Внутри у Бринста все клокотало, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Потому что не мог. «Торчать здесь семь лет?! Да я с ума сойду! Если выживу, Горлинд будет первым, кто за все ответит. Провел меня как мальчишку!»
Мирольд тем временем продолжал монотонно бубнить, давя на психику своих пленников.
— Нет, я, конечно, не стоял здесь все семь лет. Магию можно отключить гораздо раньше. Как раз это и будет моей страховкой на случай, если «любезный» Дербиант или кто-то из мирольдов конклава решит избавиться от ненужного свидетеля. Благодаря Ронкулу, которого вы неизвестно где упрятали, в моей голове спит заклинание, отключающее магию пещеры. Если меня убьют — вы снова на свободе. Тогда уж постарайтесь отомстить всем заговорщикам.
«Чтоб ты сдох, и как можно раньше!» — горячо пожелал монарх своему подданному.
— Через сутки вы уснете, а очнетесь свободным человеком. Отдыхайте, Ваше Величество, — сказал на прощание Горлинд и удалился.
«Попался так попался! Прав был Еерчоп, когда говорил, что я не способен обеспечить безопасность собственной дочери. Себя — и то не уберег. — Бринст не мог успокоиться. — Все-таки постоянное присутствие могучего защитника расслабляет. Не будь под рукой Дронгиада, вряд ли бы я согласился на эту встречу. Теперь торчи здесь, как статуя!»
— Пока война не захлестнула ненавистью всех жителей Далгании и Критонии, ее следует остановить.
— Перед расставанием с критонцами Ниранд решил поговорить с Лиртогом. — Я сейчас не могу в этом помочь, поскольку занят другими важными делами. Но ты должен попытаться. Мы же понимаем, что ни та, ни другая сторона не виновны в том, что война началась. Неужели потомки великих зартов будут действовать по чужой указке?
Отряд добрался до Критонии и остановился возле моста через реку Ронг. Племя Рандига располагалось в селениях на ее левом берегу, а путь к Мертвым землям проходил по правому.
— Мы легко встреваем в драку, но так же легко можем из нее выйти, — успокоил хранителя воевода. — Завтра ко всем вождям будут отправлены гонцы с вестью о явлении Транзинга и его наказе. А послезавтра войска вернутся на родину.
— Неужели такое возможно? И кто такой Транзинг?
— Великий зарт, дух которого мог пребывать сразу в двух телах: человека и животного.
— А его послушаются? — усмехнулся брат короля, сообразив, куда клонит Лиртог.
— Правда, подкрепленная суровой клятвой воина, не подлежит сомнению, — торжественно произнес воевода. — Мы видели, как хищник раздвоился. Такое было под силу только легендарному Транзингу. А если он призывает к войне с дауронами, кто же его ослушается?
На самом деле хранитель призывал к миру. Однако он сразу понял и одобрил мысль Лиртога: великий воин не мог ратовать за спокойную жизнь. И если уж он явился, то только для того, чтобы указать храбрым критонцам нового врага. Нужно уметь учитывать национальные особенности каждого народа, чтобы твои слова были восприняты правильно.
Воевода отстегнул пояс с ножнами и протянул свой меч Ниранду:
— Я буду рад, если потомок великого Транзинга будет сражаться моим оружием. Его ковали лучшие кузнецы нашего племени, а заговаривали самые могучие чародеи.