— И кто у нас теперь считается самым мудрым, кроме Зинтуга?
— Главы кланов Бурлящей воды и Твердого камня. А еще нам сказали, что вы все погибли. Погибли по… — Грантул стушевался.
— Говори, говори, — подбодрил юношу Прэлтон. — Ты же пересказываешь чужие слова, а их нужно повторять точно.
— По… глупости главы клана Быстрого огня, который попал под влияние проклятого чужака, — скороговоркой выпалил Грантул.
— Он назвал Зарлатонга проклятым! — Кулаки Прэлтона сжались сами собой.
— Да, — испугался Грантул, впервые увидев главу клана в ярости. — Зинтуг объяснил, что все беды на деревню свалились из-за того, что сразу не уничтожили проклятого, а теперь он повел лучших бойцов на смерть. И, может, он их сам и убил.
— Так прямо и сказал?!
По неписаным законам деревни проклятие сына действительно распространялось и на его отца, но все односельчане знали, что Арлангур не переступил запретную черту, а предпочел смерть на дне пропасти. Однако правда не устраивала главу клана Живой земли. Правда не вписывалась в историю про гибель целого отряда, главным виновником которой сразу был определен Зарлатонг.
— Вы мне не верите? — обиделся брат-близнец Буртана.
— Конечно, верю. Просто такой подлости я не ожидал даже от Зинтуга. Он сказал, что мы погибли?
— Да.
— А его не спрашивали, откуда он это узнал?
— Спросили. Он сказал: «Так мне подсказывает мудрость предков».
— Бедные наши предки! Выходит, если он окажется не прав, виноваты все равно другие. Причем те, с кого и спросить уже нельзя. И кого наши «мудрейшие» поставили вместо Зарлатонга?
— Стренгута. А он даже копья в руках держать не умеет.
Глава клана Тихого ветра никогда не отличался ни силой характера, ни особыми умственными способностями, но он всегда поддерживал точку зрения Зинтуга, о чем бы ни заходила речь на совете старейшин.
— А кого еще выгнали из совета?
— Кланы Утренней охоты и Тяжелого молота.
«Вот уж, действительно, мудрецы! — подумал про себя Прэлтон. — Они исключили кланы, из которых набрана основная часть войска!»
— Как настроение в деревне?
— Тягостное. Семьи оплакивают родных. После известия о вашей гибели многие в отряде перестали тренироваться.
— А вот это они сделали зря! Беги назад. О том, что ты нас видел, никому, кроме ребят из отряда, не рассказывай. Пусть они возьмут под охрану наших мохнатых постояльцев. Позовите туда как можно больше народу. Продержитесь до вечера?
— Что нам делать, если придут старейшины?
— Когда они собирались выгнать животных?
— Сегодня утром.
— Значит, до вечера будут заниматься болтологией, — сказал Прэлтон. — Хотя… могут и поторопиться. Что бы такого придумать?
«Везет же Зинтугу! Ему всегда подсказывают предки. А тут приходится надеяться только на собственную голову, да еще иногда Зарлатонг выручает дельными мыслями, — размышлял Прэлтон. — Разбудить его, что ли?»
Он уже направился было к копьеносцу…
— Слушай, а что делают охотники, чтобы привлечь удачу?
— Вы имеете в виду ритуальный танец?
— Вот именно! Как вернешься в деревню, созови бойцов из клана Утренней охоты. Пусть заведут пляски вокруг мередей. Этим вы и старейшинам угодите (танец перед изгнанием хищников, согласно заветам предков, святое дело, и останавливать пляски никто не имеет права, только глава клана Утренней охоты. Ему, кстати, тоже расскажи о нашем возвращении.
— А что случилось с учителем? — Грантул только сейчас заметил носилки.
— Ничего страшного. Через день-другой он возобновит занятия, и всем, кто бросил тренировки, придется туго.
К Грантулу подошел брат и перекинулся с ним несколькими фразами. Гонец еще раз взглянул на Зарлатонга и пустился выполнять задание.
— Двигаемся дальше, — негромко скомандовал Прэлтон.
Отряд тронулся в путь, постепенно ускоряя ход.
— Ты рассказал ему о поступке учителя? — глава клана Быстрого огня приблизился к Буртану.
— Да. Думаю, мой отец должен знать, кому он обязан спасением сына.
— Ты бы мог и сам ему потом рассказать.
— Я внимательно слушал ваш разговор с братом. То, что происходит в деревне, может погубить всех, — как-то очень по-взрослому начал юноша. — У моего отца неплохие отношения со старейшинами. Некоторые из них многим обязаны нашей семье, глава клана Бурлящей воды часто советуется с папой. Не думаю, что он поверил в историю с проклятым. Когда же отец узнает, что этот самый «проклятый», рискуя собственной жизнью, спас его сына, он молчать не станет.
— Слушай, если ты такой рассудительный, чего тебя во время боя понесло на рожон?!
— Не знаю, — опустил глаза Буртан. — Наверное, хотел выглядеть лучше других.
— И как ощущения?
— Никогда не чувствовал себя паршивее. Особенно, как подумаю, чем это все могло закончиться. И для меня и для командира.
— Будем считать, что нам сильно повезло. Однако в следующий раз везение может оказаться на стороне врага.
— Следующего раза не будет. Этот урок я усвоил на всю жизнь.
После встречи с Грантулом приподнятое настроение бойцов от одержанной победы улетучилось. Воины возвращались с неприятным чувством, будто их обманули. Причем смысл этого обмана был не совсем понятен. Воины одолели грозного противника, не потеряли ни одного человека, а дома их считают погибшими по вине того, кто помог выжить и победить.