А Ванятка узнал служителя — рябого старика.
В руках у гостя было что-то большое, продолговатое и прикрытое платом.
Пришелец низко поклонился хозяину, поднявшемуся ему навстречу.
— Что за нужда, батюшка, привела тебя в дом смиренного слуги Господня?
— Имейте покушений, — с тем же, что и у давешнего Ваниного знакомца чужеземным акцентом, молвил лакей.
— Слушаю, кормилец, — принял важный вид отец Семен.
— Хочу сакасайт саупокойный месса о секодня умерший…
— Панихиду, — поправил иерей, а про себя сплюнул: вот немчура поганая.
— О, иес, паникида, — обрадовался гость.
— И каково имя новопреставленного? — взял перо в руки священник.
— Его сиятельство граф и кавалер, фельтмаршаль Якоб Виллем Брюс! — отчеканил лакей.
— Охти, Господи! — Перо выпало из иерейской длани. — Так он же, кажись, еще год назад как переставился?! Про то и указ был…
— Ноу! — покачал головой слуга. — Три шаса насайт.
— В Петербурхе? — удивился отец Семен. — Не в первопрестольной? Там ведь вроде проживать изволили?..
И осекся, поймав суровый взгляд лакея.
— Да-да, — закивал поп, быстренько крестясь. — Царствие небесное, царствие небесное!
А Ваня подумал: «И когда ж это худосочный помереть успел? Намедни виделись-то. Такой крепкий дед».
— И еще один маленький порушений… — продолжил гость.
Он поставил на стол свою ношу и сдернул с нее плат.
Под покровом оказалась большая клетка, в которой сидел нахохлившийся черный ворон. Завидев людей, он щелкнул клювом и проскрипел:
— Поздор-рову ли будете?
— Свят, свят, свят, — запричитала попадья.
— Это Прохор, любимец его сиятельства, — пояснил лакей.
— Фельтмаршаль просиль, штоб ваш мальтшик присматривайт за птица. Он ошень-ошень ученый.
— Пр-рохор-р, — прокаркал ворон, заслышав свое имя.
Сердце Ванюшки зашлось от восторга. Птица! Говорящая!! Ему!!!
— А штоб не вводить вас ф лишний экспендичес… расход… — Графский слуга достал из кармана ливреи увесистый кисет. — Сдесь твенти… двадцать рублев… Это на прокорм Прохора… И кашдый год в этот время ви будет получайт такая же сумма… До тех пор, пока птица будет жив…
— Бат-тюшка! — чуть не повалился в ноги благодетелю иерей.
Еще бы! Такие деньжищи! Иной государев чиновник в год столько не получает. А тут на содержание какой-то птахи. Много ль она там съест?..
— Посфольте откланяйтся, — дернул подбородком ливрейный.
Отец Семен проводил дорогого гостя до самой улицы, все еще не веря такому нежданно свалившемуся на голову счастью.
А Ваня, даром что глаза слипались со сна, все вертелся у клетки с новым питомцем.
— Прохор, — ласково приговаривал мальчик, — Прошенька. Птичка разумная.
Ворон косился хитрым глазом, косился. А потом как загорланит:
— Бер-регись Пр-риапа! Очи бер-реги! Пр-риношение Белинде!
И что бы оно значило?
— Тьфу ты! — сплюнул вновь появившийся в горнице отец Семен. — Срамота! Имена бесовские! Недаром хозяин чернокнижником да колдуном слыл. Упокой, Господи, его грешную душу!..
Часть первая
МАЛЬБРУК В ПОХОД СОБРАЛСЯ…
Глава 1
ПОКОЙНИКУ НИКТО НЕ ПИШЕТ
Москва, апрель 2006 г.
«Труп выглядел совсем как живой…» — идиотская фраза из какой-то юмористической газетки как нельзя лучше подходила к тому, что наблюдал сейчас майор Савельев.
Лицо лежавшего навзничь на дорогом паласе мужчины действительно выглядело вполне живым. Казалось, он прилег вздремнуть.
Да… Лицо спокойного и умиротворенного человека, вкушающего заслуженный полдневный отдых.
И как не вязалось это с тремя глубокими ранами, буквально разворотившими широкую мускулистую грудь! И уж совсем никак — с четырьмя кинжалами, перевернутым крестом вонзенными в живот и подвздошье жертвы — вероятно, уже в труп…
Поначалу майор даже решил, что покойник не видел своих убийц, а так и был застрелен (или заколот) во сне.
Но окровавленный, простреленный гобелен на противоположной стене и испачканное бурыми пятнами покрывало на низкой тахте говорили обратное.
— Черт знает что… — бросил Вадим Сергеевич вполголоса.
Его коллега, майор Куницын, лишь кивнул. И в самом деле, ситуация исчерпывающе объяснялась этой фразой.
Савельев еще раз оглядел мертвое тело, словно ища некую упущенную мелочь, которая объяснила бы все. Задержал взгляд на лице убитого.
Ни ужаса, ни ярости — обычное лицо обычного сорокалетнего мужика.
Мефистофелевская бородка аккуратным клинышком, густые с проседью волосы, когда-то сломанный нос… Слегка несвежая камуфляжная майка, тренировочные брюки с лампасами, тапочки на босу ногу…
Ковер вокруг мертвого тела пропитался уже высохшей кровью.
По величине пятна можно было подумать, что покойников было как минимум двое, но второй встал и убежал.
Майор потряс головой — эта бредовая мысль вполне подходила к обстановке роскошного особняка, хозяин которого сейчас лежал перед ними бездыханным.
Великий маг Серебряной ложи России, посвященный седьмой степени Тайн Змея, Хранитель Ключей Общины Китеж-града, телезнаменитость и консультант Государственной Думы по вопросам магии и эзотерики Георгий Юрьевич Монго, воскреситель покойников и духовидец, был уже часов шесть-семь как мертв. Надежно мертв.
Пожалуй, сам покойный, не раз бахвалившийся тем, что может оживлять усопших, себя, любимого, воскрешать бы не взялся.