И что теперь?
Лина понимающе кивнула:
— Так ты все-таки склоняешься к варианту «обработки»?
Соловьев-старший усмехнулся:
— Не терпится избавиться? Что-то мой милый братик совсем перестал нравиться дамам… Зоя вон тоже рвется поработать плеткой.
— Не то чтоб я напрашивалась…
— Потерпи. Награда того стоит, поверь.
— Спасибо, Вадим, — Лина удивленно покосилась на внезапно возникший в руке бокал с золотистым напитком и, отпив, изобразила что-то вроде салюта, — Здорово. Так в чем мои новые задачи?
— Ничего особо нового. Раз или два в неделю приводить его ко мне. Если он действительно ничего не помнит… Я думаю, стоит попробовать приручить его. Приучить к себе. Воспитать заново.
Девушка оценила замысел. И впрямь… Могло получиться.
— Красиво! Милорд, прекрасная идея!
— Это хорошо, что тебе нравится. Ты будешь осуществлять контроль над ситуацией. Защиту своего объекта, если понадобится.
— Понятно. Когда начинать?
Вадим встал. Махнув рукой на вскочившую подданную, прошелся по комнате, остановился у эркера, рассматривая панораму города… Что-то сегодня было не так, как-то странно вел себя милорд Повелитель. Или все дело в обстановке? Последний раз она была в его спальне больше двух лет назад, и тогда Он таким задумчивым не был. Тогда в нем еще кипело торжество, радость победы, осознание своей власти. Даже самодовольство… А теперь… Изменился он. Изменился…
— Вы должны посетить прием, который будет в среду.
— Прием? Милорд, на приемах гостей обычно много. После этой месячной тишины … Ты думаешь, он выдержит?
Лицо Вадима окаменело.
— Если не выдержит, то я не буду с ним больше возиться! От растения, говорящее оно или нет, толка никакого!
Когда Лина закончила рассказ, в комнате повисла неловкая тишина.
— Ясно…
— кивнул наконец Алексей с недоброй улыбкой.
— Значит, воспитывать меня решил. Хорошо. Ладно. Отлично, пусть попробует!
— Он не просто «попробует», Алекс, этот прием уже в среду! Через три дня!
— И что?
— Ты уверен, что сможешь?
— А что, у нас есть выбор?
— Алексей внимательно рассматривал собственные запястья, — Притворяться чокнутым — противно, не то слово, но другие варианты похуже будут…. Бежать в никуда мы не можем, на тебе чары «вызова», верно? На мне теперь тоже. Сразу после захвата наложили. Зная Вадима… Откуда угодно притянет, а защиту от них еще найти надо… Умирать я тоже пока раздумал, но если из-за меня убьют еще хоть кого-то…
Вот это называется — разложить по полочкам. Быстро он все просчитал.
— Чего тут не понять… Шансов никаких, а теперь, когда Он вычислил, чем на тебя давить …
Юноша искоса глянул в ее сторону… И Лине остро захотелось немедленно провалиться сквозь камень пола. Свой собственный опыт «укрощения строптивого» помнился очень даже живо.
Хотя Алексей смотрел без обиды. Скорее, с иронией.
— Именно. Он знает. Кажется, малышек пора пристроить в хорошие руки. На всякий случай.
На всякий случай?! Лина ощутила новый приступ паники…
— Алексей…
— Не смотри на меня так!
— Алексей уткнулся лицом в ладони.
— Я выдержу. Вадим получит своего чокнутого братца для воспитания.
Он опустил руки и улыбнулся почти весело:
— Тупого и тихого, как… надгробие!
— Не переиграй, — Лина с тоской смотрела в его решительные глаза, — Вадим не отличается спокойным нравом.
— Я в курсе, — усмехнулся ее подопечный одними губами, — Дим и раньше.
..
— Раньше он не сжигал на месте тех, кто вывел его из терпения.
— Ясно. Ничего.
Пока Лина раздумывала, что бы сказать такого… утешительного, тишина в комнате сгустилась до давящей…
Алексей повертел в руках пульт от телевизора. Лина еле успела остановить.
— Не надо, не включай!
— А что?
Что? Все просто. Сейчас по всем каналам время новостей.
А она их уже слушала… Два часа назад.
Вчера вспыхнули волнения в городе Инносенс, в Южной Каролине. Полиция, не сумев успокоить людей, напуганных поправками к закону об Отборе, обратилась в столицу… Идиоты!
Вечером город накрыл непроницаемый фиолетово-синий купол…
Постучав по барьеру, пометавшись вдоль непроницаемой несокрушимой стены, притихшие горожане попрятались по домам. Некоторые собрались на площади, кто-то затеял подкоп — все под неусыпным оком следящих зондов. Кто-то пытался спуститься в люки — наверное, хотел уйти по подземным коммуникациям. Но покинуть обреченный город было уже невозможно.
Сегодня утром на опустевших улицах материализовался карательный отряд. Демонский….
— Мы можем своими глазами наблюдать за наказанием преступников, — орал в камеру корреспондент «Новостей», пытаясь перекрыть страшные крики гибнущих людей.
Наблюдали…
В баре, где она ждала нужного колдуна, затихли даже оборотни…Объектив видоискателя захватывал то скорченные окровавленные тела, то фигуры людей — бегущие… горящие…
От сцен неприкрытого, дикого насилия к горлу подступала тошнота… Так нельзя с людьми! Ни с кем нельзя…
— Вечером в город войдут вампиры, — жизнерадостно вещал корреспондент, старательно глядя только в камеру…
— Нам удалось взять интервью у их полномочного эмиссара. Госпожа Таннель, поделитесь с нашими зрителями планами на вечер!..
Алексей не должен это видеть!
— Знаешь, давай лучше пойдем отсюда, — попросила она, — Мне не по себе… Отвлечемся.
— Идет, — без колебаний согласился Алексей, отложив пульт (охх!) и протянул ей руку.
И, поймав ее ладонь, прижал к своей щеке, закрыл глаза…
— Сейчас.
Островок спокойствия Лина приподнялась на локте и посмотрела на своего спутника.
Странно…Она уже видела Алексея удивленным и рассерженным. И спящим. От зрелища «Алексей в растерянности» ей хотелось немедленно схватиться за кристаллы голограммы — заснять и оставить на память. А в последнюю неделю в нем часто просыпался Алексей Сокол, и если его не удавалось «отвлечь», то от расспросов, догадок и советов можно было на стенку лезть…Правда, злиться на него долго невозможно. Да и советы, если честно, были очень и очень дельными…
А уж вид «Алекс влюбленный» с его неповторимой улыбкой моментально выбивал ее из равновесия, превращая сердце в ту самую радостную бабочку. И хотелось… ну ясно, чего.
А теперь вот, новая разновидность! Как назвать, интересно? Наверно, «Алексей дурачится». Зрелище, надо сказать, завораживающее…
Ну, сначала они купались… Алексей учил ее нырять. Потом ныряние как-то само собой забылось… Ну, когда каждый успех отмечается поцелуем… и неудача тоже… Да ну его, это купание! Есть занятия поинтересней…
Потом ее подопечный строил домик из песка(!), комментируя свои действия ну в очень ехидной манере… Последний час Алексей и вовсе дурачился и хохотал, как мальчишка. Заметив ее грустноватый вид, подсел рядышком и рассказал несколько историй, которые рассмешили бы даже ледяную статую.
Потом было заплетание волос… С заплетенными ею коротенькими косичками вид у парня был… она хохотала до слез, пока Алексей вертелся, пытаясь себя рассмотреть, и строил «обиженные» рожицы.