Требовали анализов, их результатов, медицинскую карту и кучу аппаратуры.
А главное — они всё время спорили. Сегодня — с самого утра. Состояние ‘больного’ — как именовали её подопечного — обозвали кататонией, нервным шоком и, чёрт — те каким психозом. Причем каждый предлагал не только свой диагноз, но и свой собственный способ лечения, ожесточенно препираясь по каждой мелочи, издеваясь над уровнем знаний других, и доводя молчаливую Лину до белого каления.
Посреди язвительной дискуссии о чьей-то диссертации и недалеком уме Алексей вдруг встал и вышел.
— Куда это он?
— изумленно спросил самый молодой очкарик. Все уставились на девушку с одинаковым вопросительным выражением.
С трудом сохраняя на лице непроницаемое выражение, Лина объяснила — куда.
После короткого мига изумленной тишины команда ученых идиотов набросилась на девушку с новыми расспросами.
Уяснив, что Алексей совершенно самостоятельно ест, умывается и посещает туалет, головастики возликовали, и спор возобновился с новой силой.
Посреди оживленного обмена мнениями и оскорблениями вернулся Алексей, но на него уже никто не обращал внимания.
На Лину впрочем, тоже.
Где-то через час Лина стала потихоньку дозревать до идеи прикончить самого противного из этой шайки — тогда остальные может, наконец, перейдут к делу.
Мрачно размышляя, кто из них самый противный — высокомерно-снисходительный тип или льстивый толстячок, она вдруг отметила, что в комнате стало тихо.
Стряхнув задумчивость, присмотрелась к затихшим ученым и едва не расхохоталась: все они, как по команде, нервно уставились на её руки.
Чтобы занять руки в минуты ожидания или нетерпения, феникс обычно использовала свои любимые ножи. И сейчас, сама того не замечая, она, оказывается, вызвала один из своих кинжалов и рассеяно разминала пальцы. Вид блестящего лезвия, с непостижимой быстротой порхавшего между смуглых тонких пальцев, ученых почему-то не порадовал, хотя зрелище было красивое. Спор прекратился как по волшебству, и все как-то подозрительно легко пришли к согласию.
Быстро посовещавшись, психиатры вручили Лине километровый рецепт лекарств, предписание и запросились домой, даже не заикаясь об оплате услуг.
Правда, самый тощий (единственный, кстати, кто посматривал на пациента с сочувствием), грустно сказал на прощание:
— Думаю, лекарства здесь не помогут. Юноше просто нужно немного покоя: тишина, прогулки, новые впечатления.
— И ещё…
— он замялся, и Лина поняла, что, по крайней мере, этот узнал Алексея, — нужно исключить травмирующие факторы.
— Что-что?
— опять эти термины!
— Никакой боли, — тихо проговорил врач, — Никакого насилия. Хотя бы на время… Если вы действительно хотите его вернуть! Хотя в его случае смерть — наверное, лучше. Милосердней.
Лина закрыла пузырек с успокоительным, борясь с искушением налить и себе.
Уже две недели она таскала подопечного по пляжам, полянам и другим тихим, безлюдным и красивым местам. Болтала как никогда в жизни, задавала вопросы, тормошила. Возвращение блуждающей души — процесс мучительный, и, молчаливый днём, Алекс кричал по ночам, забываясь в кошмарных снах. Запасы снотворного в бутылочке быстро убывали. Нервничая от недосыпа, Лина всё же утешалась тем, что её усилия не напрасны. Всё чаще в глазах юноши загорался тот острый живой огонь, который она впервые увидела три года назад. Всё чаще Лине казалось, что он её слышит… Только не отвечает…Но она настойчива. Она его вернёт.
Он ей нужен. Ей?… Лина автоматически долила в зелье нужную добавку, продолжая размышлять над случайной мыслеоговоркой. Ей? Им? Конечно им. Остаткам Лиги свободы и её будущему демоническому пополнению. Именно.
Лина встряхнула стакан.
Именно.
Лина встряхнула стакан. Готово.
— Коктейль ‘спи спокойно’, — улыбнулась Лина, подходя к дивану, где уткнулся лицом в подушку её подопечный.
— Будешь пить?
Алексей приподнялся на локте.
— Буду, — вздохнул он.
И где же её бесстрастие феникса? Всего её самообладания, старательно привитого мамой, хватило только на то, чтобы не расплыться в дурацкой радостной улыбке.
Ну, вот и заговорил.
Задыхаясь от боли и гнева, Лина рванулась прочь от дома, где жила её единственная подруга. Жила… Ад и дьявол, неужели Триш больше нет!
Они не сдались без боя, Беатриса и её друзья, на встречу с которыми феникс опоздала… Окаменевшие демоны, разбитая мебель, среди обломков таким-то чудом нетронутый торт… И пятна пепла, усеявшие пол… Какое-то время Лина ещё надеялась, пока не заметила в серебристом прахе россыпь колец. Колец Триш.
Как во сне Лина потянулась за витым золотым ободком… Этот рубин, не лучший для василисков камень, Триш таскала с самого детства наперекор советам старших… Такое же у Лины, но она всегда прятала его от матери…
Триш ничего не прятала и не скрывала. Её бурная, кипящая жизнью натура не терпела скрытности. Такая яркая, такая жизнерадостная… Будь ты проклят, Вадим!!!
— О!
— вырвалось у Лины, когда она оказалась в комнате-тюрьме. И на время отбросив все посторонние мысли, феникс вся подобралась, готовясь к схватке.
Алексей был не один.
С девушкой, одетой оч-ч-чень узнаваемо. Броский кожаный костюмчик с разрезом до самого пояса в сочетании с золотыми заколками в темных волосах. Колючка!!! Или как ее называли на английский лад, Торн… Наконец-то феникс застала сестрицу Повелителя за делом! Искривив губы в злой ухмылке, та как раз метнула вперёд звезду — Лина перевела взгляд … и чуть не заорала.
Залитый кровью Алексей висел между двумя демонами. Руки немыслимо выкручены. Глаза закрыты. Клочья того, что час назад было зелёной футболкой и джинсами, разбросаны на полу. Всё это Лина увидела за один миг, словно время замедлилось, растянулось в одну бесконечную секунду…
Медленно-медленно выскальзывает из наманикюренных изящных пальцев металлическая звёздочка, плавно движется по воздуху, остро заточенный край касается кожи…и словно тонет в проступающей алой крови…
Алексей дернулся в руках демонов, но не вскрикнул…, а его мучительница уже изготовилась к новому броску. Ах ты, дрянь! Лина ощутила, как её глаза заволокло красноватой мутью бешенства. Это было глупо, ссориться с сестрой Повелителя, но феникс уже не рассуждала. Ярость, одновременно кипящая и ледяная, окатила девушку с ног до головы… толкнула вперёд между Алексеем и Зоей, и летящий в него хищный кусочек металла беззвучно лег в руку феникса.
Время с неясным гулом вернулось к нормальному течению. Незваные гости оцепенели, когда в центре комнаты проявилась её фигура. А когда смуглые маленькие руки смяли метательную звезду, как бумагу, нервно переглянулись.
— Пошли вон, — без выражения проговорила её губами Феникс-убийца, ощущая, как её существо заполняет белый холод. Холод, который позволял ей убивать, не ощущая боли… С почти неслышным шелестом в её ладонях выросли ножи.
— Но…
— Пошли вон, — разъяренная Лина и не подумала повысить голос, но накат эмоций в двух коротких словах был таков, что демоны дрогнули. Одновременно разжали руки и истаяли.
Со слабым вскриком Алексей рухнул на пол. Лина удержала себя на месте. Рано радоваться. Самый грозный враг еще здесь.
— Много на себя берешь, Лина. Ты ведь даже не фаворитка…-Торн вызывающе смерила соперницу взглядом и неторопливо скрестила на груди руки.
Сколько у нее еще звезд?
Взгляды девушек скрестились, как клинки на дуэли.
— Ты считаешь себя выше Повелителя? Я исполняю его приказ.