— Ты считаешь себя выше Повелителя? Я исполняю его приказ. Ты знаешь, что он приказал: никому не поднимать руку на кровь Соловьевых.
— Ко мне это не относится!
— незваная гостья нервно перебросила волосы через плечо, явно борясь с желанием полезть в драку.
— Проверим?
— Лина блефовала, последнее, что ей сейчас не хотелось — это звать Вадима. Но если колючую Принцессу по-другому не отвадить…
Подействовало.
Хищница яростно сверкнула глазами:
— Н-н-ну хорошо! Но я все равно до него доберусь! Приглядывай за ним получше! Обнаглел!
И бессознательно потёрла руку выше локтя. Словно потирая ушиб… О, неужели Алексей попытался сопротивляться?! Неплохая новость!
— Это м о я работа, Зоя, — проговорила девушка.
— Не вмешивайся…
Лина не шевельнулась и не отвела взгляда, пока незваная гостья не истаяла, бросив на прощание:
— Смотри не пожалей.
И даже потом не сразу вышла из боевой стойки — а что, бить в спину вполне по-демонски. И она выжидала, выжидала…пока из глаз не ушла кровавая муть…пока сердце не перестало колотиться в ритме безумной хорриканской пляски. Никого. Ушли.
Ножи с шелестом ушли в ладони.
Так. Теперь Алекс.
Уложив подопечного на постель, Лина быстро смыла кровь. Ну, что эта дочь Преисподней успела натворить? Склонившись над Алексеем , Лина присмотрелась к ранам и от души выругалась, обложив сестрицу Повелителя на трёх разных языках, с упоминанием родичей (в качестве которых фигурировали главным образом гадюки и скорпионы), столь же несимпатичных кандидатов в супруги и сияющего будущего с адским пламенем…
Сегодня та развлеклась метательными звёздами. И судя по ранам, их в теле десятка полтора. А ей сейчас даже обезболивающее применять нельзя! Мало ли что на этих чертовых звездочках, с Зои вполне станется добавить на металл ‘иней’, например, или ‘песок пустыни’… Для жертвы не смертельно, но ощущения незабываемые! А обезболивающее с ними смешать — огребешь неприятности…
— Ну держись,- вздохнула она, принимаясь за работу.
Всем фениксам дана власть над металлом. Формировать, призывать…растворять в своей крови и вызывать снова — оружием. И она — не исключение.
Вот только, дьявол, почему она так мало тренировалась?! Да и металл чужой… Непросто будет.
Вытянув руку над кровоточащей раной, Лина постаралась сосредоточиться Вот! Хищный кусочек металла, теплый от чужой крови… так… иди сюда…
‘Иди ко мне!’ — позвала Лина, и звездочка послушно метнулась вперед, в подставленную ладонь.
Ошибка! Алексей сдавленно вскрикнул и вцепился разом побелевшими пальцами в простыню — чертова звезда рванула к новой хозяйке кратчайшим путем, прорезая новую рану. Из распоротого плеча брызнула кровь.
Дьявол! Лину затрясло не хуже подопечного, и, мысленно влепив себе затрещину, она постаралась вернуть куда-то исчезнувшее хладнокровие. Глубокий беззвучный вздох (и пара словечек покрепче) — готово. Сосредоточимся…
Так… не спешим …формируем другой край… гла-а-аденький такой, чтобы скользил не раня… Уже… еще уже…так…
‘Иди ко мне!’
Когда все было кончено, Лина, морщась, влила в подопечного лечебное зелье. С обезболивающим снова придется подождать — оно с лечебным питьем не слишком монтируется. Вдобавок на чертовых звездах таки был ‘иней’, чтоб Принцессе провалиться! Плохо-то как.
— Теперь Он отдал меня тебе?
— вдруг спросил Алексей, не открывая глаз.
Девушка едва не уронила склянку. Если не считать разговоров во сне, подопечный в первый раз задал вопрос.
— Что?
— Я слышал, как ты сказала… Зайке… Зое: «Это моя работа, не вмешивайся».
Теперь Вадим тебе поручил … работать надо мной?
Лина поколебалась, боясь спугнуть долгожданную, но абсолютно неожиданную разговорчивость подопечного, но кивнула:
— Временно.
— А кто ты?
— Не поняла?
Юноша успел открыть глаза — нездешне зеленые — и одарил ее вымученной улыбкой. Тенью улыбки…
— Ну… до тебя со мной свели знакомство: троица демонов, один ученик де Сада из людей, парочка валькирий и один колдун, именующий себя мастером иллюзионных пыток. Не считая всякой мелочи.
А теперь — молодая красивая женщина. Вряд ли Вадим…
— юноша запнулся, — захотел меня порадовать. Поэтому — кто ты?
— А-а, — протянула Лина, в упор разглядывая подопечного.
По какой-то причине, несмотря на почти оскорбительный смысл, слова парня… подняли ее дотоле жуткое настроение. Она еще успеет оплакать Триш — всему свое время. А пока… Нет, все-таки иногда разочаровывать людей бывает приятно — если они настроены на плохое. А вот этого — особенно.
Интересно, Алексей, это ты меня прощупываешь или пытаешься довести? А, знаешь, в эту игру можно и вдвоем сыграть! А?
Вообще-то считалось, что у фениксов чувства юмора нет. На самом деле было, только весьма специфическое. Ну, будем считать, что он сам виноват…
Лина неторопливо облизнула губы и оч-ч-чень плотоядным взглядом (а-ля Триш) ощупала тело подопечного с ног до головы. Тот непроизвольно напрягся, как-то сжался и… покраснел?! Ого!
— А я — суккуб!
— Что?!
— юноша вцепился в простыню, точно она могла его защитить, и застыл, стараясь изобразить невозмутимость.
— А что, не похожа?- промурлыкала Лина, и, плавно качнув бедрами, скользнула на постель. Погладила его стиснутую ладонь, напряженное запястье…
Он не шевельнулся, не попытался воспротивиться, но терпел — как пытку.
Пока Лина, увлекшись, не потянулась к его лицу — тогда он судорожно, коротко вздохнул и резко отдернул голову.
— Значит, на суккуба я не похожа?
— ‘обиженно’ констатировала девушка.- А как насчет моры?
В зеленых глазах плеснулся ужас. Мор, ночных ведьм, питающихся чужим страхом, чужой болью и горем, боялись все. И по умению терзать жертву месяцами, оставляя ее живой и почти невредимой, им не было равных. Виртуозы кошмара… Ужас без конца…
Кажется, именно эта мысль вместе с темной памятью о нескончаемых днях боли и отчаяния мелькнула в зеленых глазах, прежде чем Алексей успел их прикрыть.
Лина отдернула руку, почему-то гладившую темные короткие волосы…Кажется, ее шуточка зашла слишком далеко…Так нельзя, он только-только начал приходить в себя. Какой демон в нее вселился?
— Расслабься, парень. Я феникс. Правда.
Рано она начала его успокаивать! Подопечный тут же явил свой ершистый характер:
— Это должно меня успокоить?
— на тонком лице мелькнул призрак ироничной улыбки, а в голосе — отзвук дерзости, — А в чем разница?
Феникс усмехнулась, и в ее ладони возник нож. Сверкнул золотом, хищной рыбкой метнулся меж тонких пальцев.
— Разница такая: если мне прикажут, я тебя убью. Перережу горло. Просто. Без мучений. Пытки — не моя специальность.
Юноша вздохнул и задумчиво оглядел свое тело в нашлепках пластыря:
— Ну… а получается у тебя неплохо!
Что-о-о? Ах ты… Лина старательно сосчитала до десяти (на арабском) и только потом очень спокойно сказала:
— Алексей, ты пытаешься меня разозлить? Тебе что, сегодня — мало досталось?
Подопечный смущенно опустил глаза — кажется, угадала. Ну-ну. Разозлить… Считай, добился. Радуйся теперь.
— Кстати… Я кое-что упустила.
Она прищурилась и кивнула на повязки:
— Болит?
Юноша как-то настороженно кивнул, кажется, ожидая очередной шуточки.