Против обыкновения Дора не стала спорить, возмущаться. Сидела молча, глядела то на огонь, то на Нэда. Тот привалился спиной к стене и смотрел в даль, в глазах плясали яркие огоньки пламени.
— А ты что скажешь? — спросил Мечислав Оскара. Тот нахмурился, недовольно засопел.
— Я поеду в Кахов. Вы как знаете, а меня ждут. Надо Виконту рассказать, что с грузом и людьми произошло.
— Да брось. Думаешь, ему сейчас есть время вами заниматься? Не видишь, в Зоне началась война?! Пошел передел.
Оскар сжал кулаки, выругался под нос, глянул исподлобья на Мечислава.
Оскар сжал кулаки, выругался под нос, глянул исподлобья на Мечислава.
— Я теперь тебе не указ. Хоть ты и вольную не получил, но и рабом не остался. Иди куда знаешь.
— Вот спасибо! — горько усмехнулся Мечислав. — Облагодетельствовал… Пленником я был, но рабом нет. Даже когда в «забой» по вашему приказу выходил.
— Ты гладиатор? — встрепенулся Тим. — А как же?..
Мечислав скривил губы, покачал головой.
— Что значит — репортер! Даже сейчас за сенсацией гоняешься!
— Зябко… — подала голос Дора, повела плечами. Тим подал ей куртку, протянул кружку с чаем.
— Что чай. Ты лучше это выпей. — Мечислав передал ей фляжку, отобранную у Радко. Вернее, снятую с трупа. Во фляжке был коньяк.
Дора глотнула, закашлялась, из глаз потекли слезы. Она вытерла их ладонью, повернула голову к Нэду.
— А ты что скажешь?
Тот словно не слышал, все смотрел перед собой. Лицо окаменело, губы сжаты. Рука машинально трет бороду, легкий треск волос едва слышен в тишине. Наконец глаза ожили, скользнули вниз, нашли Дору. Глухой, безжизненный голос прохрипел:
— Надо уходить из Зоны. И как можно быстрее.
— Почему быстрее? — поинтересовался Тим.
— Надо уматывать со всех ног. Иначе хана… — словно не слыша вопроса, повторил Нэд. — Не то…
Он оборвал себя на полуслове, осмысленно взглянул на сидящих и едва заметно улыбнулся.
— Что-то задумался.
— Оно и видно. Почему такая срочность?
— Да так. Оскар, сколько до границы Ругии?
— Километров сорок.
— А до Ламакеи?
— Чуть больше. Мы почти в центре Зоны. Кахов, Стурун, Сухан — до каждого не больше двадцати километров.
— А до Ущелья?
— Тридцать пять-сорок.
Нэд вздрогнул, в глазах мелькнул испуг.
— Надо уходить.
— Сначала надо выспаться, — перебил Мечислав. — Пугать друг друга будем утром. На свежую голову.
— Угу. Вы ложитесь, я покараулю. — Нэд встал, потянулся, подхватил автомат. — Посижу в соседней комнате. А костер лучше огородить досками, чтобы не светил. Издалека видно.
— Кому мы нужны? — проворчал Тим, но послушно заслонил огонь тремя листами фанеры.
Сразу стало темнее, только на потолке остался неровный круг отсвета пламени.
Тишина царила в мертвом городе. Мертвая тишина. Не пели кузнечики, не лаяли собаки, не рассекали воздух ночные птицы. Не слышно голосов людей, не гремят моторы машин, не слышно даже стрельбы — непременного атрибута Зоны. Мертвый город хранит покой заброшенного кладбища. В небе чертит гигантскую дугу месяц да подмигивают звезды. Земля погружена во тьму, ни огонька вокруг. Слабый свет растущей луны едва пробивает мглу и теряется среди ночи. Первобытная темень, не нарушаемая ничем живым.
Глаза быстро привыкли к темноте и вполне отчетливо различали предметы на расстоянии десяти-двадцати метров. Уши ловили малейшие звуки, натянутые нервы чуяли колебания воздуха.
В соседней комнате еще не заснули, кто-то вздыхал и устраивался поудобнее, кто-то негромко звенел посудой.
Нэд сидел в углу комнаты на фанерном листе, держа автомат на коленях. Отсюда хорошо видна улица и часть бывшего квартала. Сон не шел, да и не скоро придет.
Сон не шел, да и не скоро придет. Взбудораженные нервы не знали покоя, в голове несметными табунами проносились мысли.
«Не врал он. Не мог врать, не было смысла. Такое плести при допросе, это ни в какие рамки не укладывается. Инопланетянин… пришелец с других миров… бред. Блин, ну бред же!.. Как поверить, если обычный человек заявляет, что он пришел из другого мира, чтобы отыскать другого пришельца, из третьего мира. Сколько же миров всего? И я, выходит, тоже пришелец. Пришел сюда, дабы… Дабы?..» Нэд мучительно напряг память, но там тишина как в городе — мертвая. Отчаявшись что-либо понять, он стиснул зубы и замотал головой. Нельзя, невозможно поверить, что существуют пришельцы, инопланетяне, всякие там миры, другие планеты. Это фантастика, вымысел, не бывает, не бывает…
Нэд почти не помнил дорогу из хутора в Дологон. Мозг милосердно отключил сознание, и он сидел, словно во сне, глядя пустыми глазами на дорогу. Сейчас подкатывало такое же состояние. Осознание невозможного приводило в действие предохранитель в голове, и тот вырубал мозги, дабы не перегорели.
Нэд задышал глубже, ровнее, вентилируя легкие и выгоняя очумелость. Напряг и распустил мышцы тела, повторил, чувствуя, что паника и оцепенение отступают. Стало легче, свободнее, словно скинул с плеч груз.
«Только факты! Некто вел на меня охоту, для чего нанял бандитов. Поймал, чтобы отвезти на некую базу. Цель — вызнать, откуда я здесь. Представился выходцем из параллельного… нет, расходящегося мира. Доказательства — аппаратура поиска, связи и определения местонахождения. И оружие. Все действующие, реальное. Таких я раньше не видел, по крайней мере не помню, хотя память на технику сбоя не дает. Что еще? Место базирования Ущелье Белых Духов. Действительно — самое страшное место Зоны. Все обходят гиблое место, хотя это самая короткая дорога. И водители что-то подобное говорили, и слухи ходят нехорошие. Сил и средств у пришельцев хватает, но они опасаются действовать в открытую. Но охоту не прекратят. Отсюда вывод надо очень быстро отсюда уезжать. Пока не влип снова».