— Не стоит. — Нэд взял коробочку у Велимира и бросил ее в «бардачок». Попробую потерпеть, интересно.
— Да чего интересного? В Ущелье и не такое бывает. Визг как визг. Только очень противный… — Велимир замялся, подыскивая подходящее сравнение. — Словно по голове кувалдой. Так громко и мерзко.
Радиостанция зашипела, как раскаленная сковородка, потом что-то треснуло в динамике, искаженный голос прокричал:
— Подходим к выступу! Переходим на код.
Дорога, до того шедшая вдоль отвесной стены, вдруг резко свернула влево, нырнула вниз и пошла зигзагом. Нэд старался разглядеть каменную стену, но та внезапно исчезла. С двух сторон дороги был обрыв. С двух сторон был туман и пустота.
— А где?..
— Стена? Нет ее. Мы на выступе. До дна Ущелья метров пятьсот.
— И долго так?
— Километров пять.
Нэд сглотнул, машинально сжал поручень над Торпедо, опасливо покосился на дорогу.
Ее ширина здесь едва достигала пяти метров. Один неверный поворот руля…
Впереди Олега сменил Оттар. Длину веревки уменьшил вдвое, шест держал на вытянутой руке. Смотрел под ноги и по сторонам, отмечая трещины на дороге, большие камни, обвалы. Он тоже шел без берушей, каждый звук был подсказкой.
Едва караван отошел от стены метров на триста, невесть откуда налетел ветер, засвистел, завыл, холодными струями ударил в приоткрытые стекла дверей. Вслед за ветром возник визг.
Нэд ждал противного скрежета, напоминающего скрип стекла о стекло или нечто похожее, но реальность превзошла ожидания.
Это был мощный, всеобъемлющий звук необычайной насыщенности и силы. Как будто кто-то огромный перетирал над ухом куски пенопласта, то увеличивая, то приглушая громкость, захватывая все больший диапазон. Внезапность и мощь визга заставили всех спрятать голову в плечи, сжаться, стиснуть рули и автоматы.
Нэд, бормоча под нос ругательства, бросил взгляд налево. Седой наклонил корпус над рулем, глаза-щелочки неотрывно смотрят на дорогу, губы шевелятся. На лице странная гримаса, словно водитель вот-вот заплачет или закричит.
Нэду и самому хотелось орать, странный ужас проникал в душу, леденил кровь, выстуживал вены, узлом крутил мышцы. Страх, дикий, первобытный, бил по мозгам, давил, пригибал вниз.
По щекам Седого потекли слезы, он не вытирал их, только смаргивал и наклонялся вперед.
Нэд попробовал закрыть стекло, чтобы хоть немного уменьшить силу визга, но Седой заметил, погрозил кулаком. Его рев с трудом пробил какофонию визга.
— Не трожь, ёп твою! Не трожь!
Вновь ожила радиостанция, замигала лампочка вызова, послышались резкие щелчки — два, потом еще два. Это был условный код для переговоров в Ущелье. Приказ — не снижать скорость.
Нэд представил, каково идти впереди машин, шатаясь от ударов визга, слезящимися глазами разглядывая препятствия, и держать равновесие.
«Неужели пришельцы сидят здесь? В этом застенке?.. Как они выдерживают?»
Нэд собрал силы и выглянул в окно. Туман, казалось, еще больше сгустился, влага оседала на лице, капли текли по щекам.
Следующая за их «союром» машина внезапно вильнула, пошла вправо. В последний момент водитель остановил ее, переднее правое колесо зависло над пропастью. Тут же в радиостанции бестолково забили щелчки — тревога. Караван встал. Никто не выходил — если водитель сам не сладит и не вылезет, машину столкнул в пропасть и поедут дальше. Любая возня здесь, на открытой площадке, продуваемой со всех сторон, под нарастающий визг и скрежет чревата гибелью всех.
Седой, высунув голову в окно, смотрел назад, пытаясь разглядеть, как там дела. Медленно, осторожно, по сантиметру, «ХАРАЗ» выполз на дорогу, отодвинулся от пропасти. Через минуту караван продолжил путь.
Медленный марш по Длинному выступу под канонаду звуков и порывы ветра напоминал путь наказанного солдата сквозь строй, когда на его спину и голову сыплются палочные удары с двух сторон. Шанс дойти до конца строя не больше, чем шанс доехать до конца Ущелья.
Через двадцать минут из-за занавески вылез Велимир, сменил Седого. Тот тут же воткнул беруши, зажал голову руками и пополз на топчан. Там набросил на уши подушку и лег лицом вниз, мыча сквозь плотно сжатые губы. Визг доконал его, наполнив душу ужасом и болью.
Настала очередь Велимира испытать прелесть визга. Он тоже наклонился над рулем, повел машину осторожно, глядя вперед, сильно прищурив глаза.
Голова Нэда словно распухла от визга, кровь стучала в висках, глаз полезли из орбит.
Он с трудом достал из «бардачка» коробочку с берушами, собираясь затолкать по два шарика в каждое ухо и накинуть на голову что-нибудь плотное. Смелое и глупое решение выдержать визг уступило место желанию спастись от скрежета.
Пальцы уже подхватили плотный шарик, когда в голове вдруг стало тихо и пусто. Словно визг отступил за невидимую преграду. Нэд встряхнул головой, помотал ею из стороны в сторону. Странный холод заполнил тело, потом прошла волна тепла, окатила с ног до макушки, исчезла, оставив приятную истому. А потом что-то лопнуло в мозгу, и пришла волна.
Иное, чужое сознание затопило опустошенную визгом голову, нахлынуло, вымело ужас, неуверенность, боль. Ярость, до этого скрытая другими чувствами, заполнила его и едва не пролилась наружу.