Страстный призыв-вопрос остался без ответа. Аскольд пошевелил связанными за спиной руками, глянул на своих приятелей и сплюнул в угол комнаты. Диж на миг оторвал взгляд от оконного проема, глянул на него и хмыкнул.
Их всех вместе с репортерами загнали в полуразрушенный одноэтажный дом. В огромной комнате от мебели остался разбитый стол, покореженная зеркальная оправа и выбитые оконные рамы. Пол усыпан обрывками газет, щепками, осколками стекла. С потолка свисают грозди паутины, такие же узоры висят по углам стен. На косяке выбитой двери высохшая, темно-коричневая от времени кровь, из коридора несет дерьмом.
Боевики Василка сразу увели Дору в другой дом, а когда репортеры попробовали вступиться, отвесили тем по нескольку ударов прикладами. Бить они умели, это заметили сразу. Чуть позже увели Нэда. Остальным велели сидеть тихо и не пробовать удрать. Под окнами и на крыльце охрана, каждые двадцать минут проверка веревок, так что попытка использовать битое стекло для их разрезания — верный способ схлопотать пулю.
Бандиты видели, как обыскивают их машины, как потирают руки ребята Василка, считая их деньги, видели охрану. Верно говорили про Эрика — он своих держит в ежовых рукавицах. Охранники особо не отвлекались, бдили и не забывали проверять путы на руках пленников.
— Что же дальше?.. — нарушил тягостное молчание Тим. Старший репортер неплохо держался во время нападения, не ныл. Но сейчас начали сдавать нервы. И не только у него.
— Допросят. Побьют. А потом шлепнут.
Гент выругался, наблюдая, как боевики выбрасывают из «манога» вещи. Его вещи.
— Как так? За что?
— Слушай, ты мужик или баба? Что ноешь? Знал, на что шел…
Тим опустил голову, на щеках выступил яркий румянец.
— Ладно, это я так… подыхать не хочется.
— Никому не хочется…
Ольбег неловко встал, водя связанными руками из стороны в сторону, подошел в Дижу и Генту.
— Думаешь, будут рубить хвосты?
— А ты что бы сделал?
Диж скрипнул зубами. Мгновенная страшная гибель своих людей до сих пор стояла перед глазами. Шокировала скорость, с которой все произошло…
От соседнего строения послышался тонкий вскрик. Рэм вскинул голову, глаза полыхнули огнем.
— Дора. Вот суки, что творят?
— Что-что? Трахают. — Гент сплюнул. — Но-но! Сиди. Не на меня надо глаза таращить. Говорили же вам, не берите…
Визг резко оборвался. Во дворе кому-то резко выговаривали о несвоевременности забав и необходимости внимательно смотреть по сторонам.
— Шлепнут, — повторил Диж, отходя от окна в центр комнаты и понижая голос. — Прямо здесь. Не станут же таскать за собой. Значит, так, парни. Когда будут выводить — попробуем уйти. Один хрен подыхать. У кого как выйдет… Ждать, когда прирежут, не дело. Сейчас осторожно надрежьте веревки, немного. У самых кистей. А там рвите что есть силы. Чует сердце, недолго осталось. Сейчас пожалуют. Василк с охраной придет, смотреть не станет, как связано.
Бандиты и репортеры, поднимая немеющими руками осколки стекол, осторожно надрезали друг другу веревки. Работали тихо, сосредоточенно, настраиваясь на последний бой и скорую смерть.
Он страшно спешил. С момента, как его почти сбросили в бетонный прямоугольник, он не отдохнул ни единой секунды.
С момента, как его почти сбросили в бетонный прямоугольник, он не отдохнул ни единой секунды. При тусклом свете чадящего факела практически на ощупь обследовал подвал, ища что-то острое. Пол был завален проводами, картофельной кожурой, обрывками газет и сплющенными коробками спичек. Увы, ни осколков стекла, ни бритвы на полу не нашлось.
Он выругался, вновь обошел стены и с третьего раза нащупал выступ возле угла. Край арматуры немного выступал из стены.
«Коробка-то железобетонная, — мелькнуло в голове. — Бомбоубежище, что ли?»
Выступ был на высоте около метра. Нэд встал к стене спиной и начал быстро двигать руками, перепиливая веревку. Дело шло медленно, Нэд ускорял движение, скаля зубы, когда острый край арматуры попадал по коже.
Злость придавала сил. Волокна веревки лопались с легким хлопком, ослабляя давление.
«Везли минут сорок, Волковку проскочили. По мосту один раз проехали. В какую сторону? На юг или к Арзану? Кто они? Сразу не грохнули, что-то надо… Разговор впереди, а потом что? Надо сваливать…»
Сумбурный поток мыслей вперемежку с яркими фрагментами картинок крутил в голове водоворот. И все время перед глазами стояло лицо того парня с косичкой. Как-то тот связан с захватом…
Когда путы лопнули, Нэд упрятал длинный конец под кольцо веревки на левой руке, сел на пол и задумался. Живым его не оставят, как и других. Смерть со всех сторон. Надо уходить. По крайней мере попробовать.
…Квадрат крышки люка со скрипом отвалил в сторону, и в подвал проник солнечный свет. По узким ступенькам слезал высокий худощавый человек в одежде боевика. Длинные черные волосы аккуратно схвачены черной повязкой, кожанка на груди расстегнута, широкая мускулистая грудь блестит от пота.
«А вот и он… Старый знакомый незнакомец. — Нэд потрогал веревку. Сейчас начнется…»
Лжебоевик стряхнул пыль с брюк, подошел ближе к пленнику и с интересом посмотрел на него. Нэд в свою очередь рассматривал незнакомца. Дуэль взглядов продолжалась полминуты.