В душе поднималась ярость, вызванная бессилием и безысходностью. Это верная смерть, сейчас, когда свобода так близка…
Огромная фигура противника и блеск клинка вызвали в памяти недавний бой Томаса на арене. Мелькнули закованные в латы тела, звон и скрежет клинков отдались в ушах. В душе всколыхнулось странное чувство. Перед глазами вновь возникли фигуры в доспехах, но уже другие. И их было много…
Волна незнакомых ощущений всплывала с глубин подсознания, заполняя все тело.
В голове вновь зашумело, перед глазами заплясали странные огоньки, их игра вызвала бурю, и эта буря выбросила на поверхность громадный пласт воспоминаний. В мозгу вспыхнула беззвучная молния, ударила по глазам и рикошетом врезала по вискам. Сознание померкло, исчезло и через мгновение возродилось вновь. Но уже новое, иное…
…Я тряхнул головой, прогоняя шум и треск в ушах, посмотрел на руку, держащую прямой меч, перевел взгляд на вторую, на ноги, тронул промокшую безрукавку на груди, задел автоматный магазин и поднял глаза.
Что-то тяжелое спадало с плеч, освобождая от непомерного груза, в груди сразу стало свободно, легкие приняли свежий воздух, бросили порцию кислорода в кровь, и сердце одним мощным толчком разогнало его по организму. Пелена забытья растаяла, голова заработала предельно четко и ясно.
Я моментально вспомнил все, что произошло с момента выхода из Ворот. И контузию от взрыва гранаты, и плен, и жизнь в Зоне. И все, что было с этим парнем — Нэдом, который возник на месте потерявшего память меня.
И когда подсознание выбросило на поверхность истинную сущность, все стало на свои места. В тело сразу хлынула небывалая мощь, мышцы распирало от избытка силы и адреналина. Мелкая дрожь пробежала по конечностям и исчезла.
Я вернулся.
…В трех шагах передо мной стоял Томас. С двуручным мечом в руке, непоколебимый, уверенный в победе над противником. За его спиной в углу застыл Мечислав. Ни он, ни Томас, ни Валеир не заметили ничего странного. Изменение заняло не больше пяти секунд…
— Ну, пацан, молись!.. — Томас сделал шаг вперед, небрежным движением ноги отшвырнул стол в сторону, не обращая внимания на раскатившиеся продукты и бутылки. — Тебе конец!
Он довольно умело держал меч, но вертел им с грацией новобранца. Здесь, в конце двадцатого века, клинок служил оружием развлечения. Эпизодические тренировки и даже бои с подобными ему дилетантами не могли дать настоящего умения. Любой рыцарь Владина, даже мои студенты могли свалить его без особого труда. Вес, мышечная масса и сила играли здесь второстепенную роль.
— Иди сюда, малыш…
Я не двигался, глядя, как он идет. Слишком размашисто, на прямых ногах, широким шагом. Нерасчетливо…
— Томас. Я пришел не за тобой. — Мой голос знакомо загудел, как после той бойни у Храма. — Дай нам уйти.
Он вздрогнул, удивленно глянул на меня.
— Дай уйти и не шуми минут сорок.
— Ты что, проснулся?
— Вроде того.
Я покачал меч в руке, крутнул вокруг кисти, шагнул влево. Глаза Томаса расширились. Он не отрывал взгляда от моего меча.
— Я никогда не отступаю.
— Зря. Мог бы жить.
Томаса явно смутило странное преображение противника, но фантазии не хватало сообразить, к чему это могло привести. Он не привык проигрывать. Он был победителем.
Томас шагнул ближе, взмахнул рукой и бросил стальную полосу вниз, метя мне по голове. Я ступил влево, клинком чуть подправил полет чужого меча и с силой отвел его в сторону.
Его проняло. Легкость, с которой отбили удар, заставила Томаса вспомнить об осторожности. Новый удар пошел параллельно полу, клинки столкнулись, высекая искры.
Меч Томаса отлетел к потолку, мой пошел дальше, резанул по бицепсу противника. Томас вскрикнул, отскочил назад, глядя на рану. Длинная глубокая царапина обильно окрасилась кровью.
— Ты!.. Достал, гаденыш!
Глаза Мечислава, замершего в углу, почти покинули орбиты, челюсть отвисла, фигура застыла, как изваяние.
Томас набычился, взревел, оскорбленный ранением, ярость и злость взяли верх над рассудком. Огромная фигура прыгнула вперед, руки нанесли косой удар по шее.
Все просто, примитивно, на уровне фехтования палками мальчишек на улице. Удар, отбив, замах и новый удар.
Я нырнул вперед, под клинок, подбил его своим и резко рванул в сторону. Большой двуручный меч вырвался из рук и улетел к стене. Сильный удар сорвал обои и выбил бетонную крошку. Меч рухнул на рассыпанные пакеты.
Сжатая пружина мышц стремительно распрямилась, нога выстрелила в пах Томаса. Сто сорок килограммов отлетели назад, тело скрутила боль. Я выпрямил его вторым ударом в подбородок. Он устоял, демонстрируя умение держать удар.
— Зря ты не послушал…
Нога вмялась в мякоть живота.
— Я не твой враг…
Кулак расплющил губы. Томаса зашатало. Неимоверным усилием он выпрямил корпус, держась руками за живот. Сплевывая кровь, прохрипел:
— Кто ты?
Я ляпнул первое, пришедшее в голову:
— Вспомнивший все.
Возможно, он успел пожалеть о своем отказе уйти, но изменить ничего не смог. Неподвижное тело застыло посреди комнаты, пытаясь вернуть силы. Я отступил назад, бросил взгляд на Мечислава, вспомнил испуганный восторг по поводу умения Томаса и занес меч.